Слово об «Уединённом домике на Васильевском»

Параллели создания рассказа «Уединённый домик на Васильевском» и «Слова о полку Игореве».  «Демон» А.С. Пушкина и раздвоение сознания. Проблема Сталкера. Как узнать чего на самом деле хочет человек? Принципы существования солитонов в физике и в религии. Доползёшь на Васильевский за три  целковых? Что же объединяет все петербургские поэмы А.С. Пушкина?

Рассказ «Уединённый домик на Васильевском» был написан Владимиром Титовым  и опубликован в 1829 году под псевдонимом Тит Космократов. А.С. Пушкин  в салоне у Карамзиных рассказал мистическую повесть. Присутствовавший на вечере Титов, придя домой, по памяти записал повесть и с разрешения Пушкина с его некоторыми исправлениями опубликовал рассказ в альманахе «Северные цветы». Этот рассказ возник ДО появления всех «петербургских поэм» Пушкина, однако его содержание объединяет все эти повести  — «Медный всадник», «Домик в Коломне» и «Пиковая дама» под единой тематикой. Сам Титов так рассказывает в письме от 29 августа 1879 года:

В строгом историческом смысле это вовсе не продукт Космократова, а Александра Сергеевича Пушкина, мастерски рассказавшего всю эту чертовщину уединенного домика на Васильевском острове, поздно вечером, у Карамзиных, к тайному трепету всех дам… Апокалипсическое число 666, игроки-черти, метавшие на карту сотнями душ, с рогами, зачесанными под высокие парики, честь всех этих вымыслов и главной нити рассказа принадлежит Пушкину. Сидевший в той же комнате Космократов подслушал, воротясь домой, не мог заснуть всю ночь и несколько времени спустя положил с памяти на бумагу. Не желая, однако, быть ослушником ветхозаветной заповеди «Не укради», пошел с тетрадью к Пушкину в гостиницу Демут, убедил его прослушать от начала до конца, воспользовался многими, поныне очень памятными его поправками и потом, по настоятельному желанию Дельвига, отдал в «Северные цветы».

История возникновения «Уединённого домика на Васильевском» почти в точности повторяет мою гипотезу происхождения Слова о полку Игореве, которую я изложил в книге «Не сотвори кумира». Примечательно, что имя одного из героев «домика» — Варфоломей выбрано не случайно, а является аллюзией на отрока Варфоломея, превратившегося в преподобного старца Сергия Радонежского. Имя второго героя – Павел, что имеет символическую связь с создателем Ватикана, которого Сальери в маленькой трагедии назвал «убийцей». «Убийство» Павла заключалось в том, что живой человек Ешуа для нужд справления религиозных потребностей был превращён в монструозного «Иисуса Христа». Согласно моей гипотезе, отрок Варфоломей, прямой аналог Ешуа, был преобразован православным истэблишментом в союзе с московской властью в «святого старца», образ которого не имеет ничего общего с создателем русских народных сказок и Слова о полку Игореве, что является прямым аналогом создания мифа об «Иисусе Христе».

«Слово» было прочитано на сходе русских князей в 1375 году в Переславле Залесском. Устный рассказ Варфоломея был записан и возможно немного исправлен самим Варфоломеем. Один из списков Слова о полку Игореве случайно, а может и совсем не случайно дожил до наших дней, чтобы предстать объективным свидетельством в защиту реального портрета отрока Варфоломея. И если по содержанию «Слова» можно судить о том, как выглядел устный рассказ Сергия Радонежского, то по «Уединённому домику на Васильевском» можно судить о том, как выглядел устный рассказ А.С. Пушкина. Многие отмечают, что письменный и устный у Пушкина сильно отличались, хотя сегодня уже точно никто не сможет отделить – что именно в «домике» принадлежало Пушкину, а что Титову. Также сегодня никто не сможет отделить что в «Слове о полку Игореве» принадлежало самому Сергию Радонежскому, а что тем, кто записывал его былины.

Одна из тем, которая поднимаются в «Уединённом домике на Васильевском» — это раздвоение сознания человека, которое приводит к печальным последствиям.  Хотя такое раздвоение может показаться вариантом шизофрении,  это психологическое явление широко распространено и обычно совсем не связанно с клиническими отклонениями. В таких случаях часто говорят, что человек теряет самого себя и потом никак не может найти. Он также может мучительно размышлять над тем, а что в действительности он представляет собой «на самом деле» и даже воевать с самим собой.  Стихотворение А.С. Пушкина «Демон» описывает пример возникновения «второго я»:

В те дни, когда мне были новы
Все впечатленья бытия —
И взоры дев, и шум дубровы,
И ночью пенье соловья —
Когда возвышенные чувства,
Свобода, слава и любовь
И вдохновенные искусства
Так сильно волновали кровь, —
Часы надежд и наслаждений
Тоской внезапной осеня,
Тогда какой-то злобный гений
Стал тайно навещать меня.
Печальны были наши встречи:
Его улыбка, чудный взгляд,
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд.
Неистощимой клеветою
Он провиденье искушал;
Он звал прекрасное мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе;
На жизнь насмешливо глядел —
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.

В фильме Тарковского «Сталкер», писатель так анализирует этот вопрос:

…откуда мне знать, как назвать то… чего я хочу? И откуда мне знать, что на самом-то деле я не хочу того, чего я хочу? Или, скажем, что я действительно не хочу того, чего я не хочу? Это все какие-то неуловимые вещи: стоит их назвать, и их смысл исчезает, тает, растворяется… как медуза на солнце. Видели когда-нибудь? Сознание моё хочет победы вегетарианства во всем мире, а подсознание изнывает по куску сочного мяса. А чего же хочу я?

Особо острым этот вопрос был у Сергея Есенина. Рассуждения о природе своего Альтер-Эго он привёл в своей поэме «Чёрный человек». Строго анализируя свою жизнь, он, в конце концов, пришёл к выводу, что вся его жизнь лжива и что единственно, что в этой жизни было честным – это стихи. Продолжать такую лживую жизнь он был не в состоянии, а начать новую у него не было сил. Именно поэтому ему ничего не осталось, как покончить жизнь самоубийством.  В «Уединённом домике» показано как свободный человек, в конце концов, доходит до помешательства и ранней смерти. Психологические проблемы, которые возникают при рассмотрении механизмов создания «образа преподобного старца» из Варфоломея, а также причины ранней гибели Есенина имеют прямое отношение к психоанализу бога и причин, по которым был разрушен иудейский проект и как на его месте возник монстр христианства. Именно эта тематика объединяет все петербургские поэмы Пушкина.

Для знакомых с физикой, резко бросается в глаза ярко-специфическое  слово в названии рассказа – «уединённый».  Это слово входит в название солитона, как «уединённой волны, распространяющейся в нелинейной среде». Именно под таким названием впервые был описан солитон Джоном Скоттом Расселом в 1834 году, то есть до того, как появился рассказ «Уединённый домик на Васильевском». Рассел увидел на поверхности воды явление, которое он назвал «solitary wave», то есть «уединённая волна». Главным свойством солитона является его высокая устойчивость. Солитонные объекты, хотя и образованы обычными волнами, стабильны и ведут себя как отдельные частицы. Солитонами считаются волны цунами. Не исключено, что принцип солитона лежит также в природе тайфунов. К уравнениям солитонов относят, например решение уравнений  Кортевега — де Фриза, нелинейного уравнения Шредингера или Синус-Гордона и проч.

Необходимым условием для возникновения солитона является взаимодействие линейных волн со средой. Если под влиянием, скажем лазерного излучения, изменяются свойства среды, в которой излучение распространяется – скажем, изменяется коэффициент преломления, то это может привести к самофокусировке лазерного излучения. Для наглядной иллюстрации принципа солитона можно рассмотреть движение капли воды по строго горизонтальной поверхности в сравнении с поверхностью, которая способна прогибаться под тяжестью капли.  В первом случае – капля растечётся по всей поверхности. Во втором случае, она соберётся в ямке, которую продавит и будет двигаться в виде отдельной капли без рассеяния, то есть в «уединённом» виде.

Рассказ «Уединённый домик на Васильевском» заканчивается вопросом – «откуда у чертей эта охота вмешиваться в людские дела, когда никто не просит их?». Как объяснил Великий Инквизитор – наш мир является противостоянием, «борьбой и единством» двух противоположностей – чистой духовности или «несметных сокровищ внутри себя» и трёх главных материальных принципов, по которым построен мир – закон всемирного тяготения к «чуду», «хлебам» и «мечу кесаря». Действия  поступки человека определяются той материальной выгодой, которую он получит в результате своих поступков, и в этом нет ничего особенного. Взаимодействие чистого духа и материального мира в котором этот дух существует, представляет собой как раз солитон, поскольку духовное – аналог линейных волн изменят материальный мир, который в свою очередь определяют человеческие поступки.

Чистый дух и свободное творчество не может привести к образованию устойчивых идеологических образований. Прекрасный пример тому – жизнь Есенина, который не создал ни семьи, ни дома посвящая свою жизнь чистой поэзии.  После его смерти остались только стихи, которые иногда собираются в «один ненужный ком», а его жизнь отговорила, как «золотая роща». Точно также закончилась бы жизнь Варфоломея, от которого до нас дошли бы только русские народные сказки, если бы не возникло конкретной материальной заинтересованности православного истэблишмента и светских властей  в создании московского святого. Образ «старца отца Сергия» как и имидж Троице-Сергиевой лавры — это наглядный пример солитона или уединённой волны, которая обладает свойством самосвязанности и абсолютно стабильна, то есть не может быть ничем изменена. Однако нужно заметить, что стабильность такого объекта может быть нарушена появлением и тщательным научным рассмотрением реального письменного свидетельства проливающего свет на жизнь Сергия-Варфоломея. При этом злокачественная «ложь во спасение» будет благополучно уничтожена и заменена на объективную научную реальность, спорить с которой не отваживаются даже религиозные мрако-бесы. Аналогичный механизм требуется для уничтожения трёхглавого дракона авраамического семейства – иудаизма, христианства и ислама. Для того чтобы победить монстра требуется убить Кощея Бессмертного, а для этого нужно найти центральное яйцо, в котором находится  игла религиозных наркоманов.

В поэме «Медный всадник» возникают яркие образы трёх авраамических религий, возникших при подаче «чудотворного строителя», то есть кумира на бронзовом коне, символизирующего «хлеба», «чудо» и «меч кесаря».  Все три религии являются «уединёнными солитонами», возникшими как результат взаимодействия  материальной заинтересованности и духовного фактора. Что бы стоило всё христианство, если бы не было поддержано на государственном уровне? Что бы стоил ислам, если бы не послужил стимулом для великих арабских завоеваний. И что бы стили они все вместе взятые, если бы не открывали «путь к спасению»? Напомню, что «ива с воротами» должна в «Медном всаднике» символизировать Вавилонский талмуд, «багряницей прикрытое зло» — христианство, а граф Хвостов, ислам. И всё это возникло вокруг «Домика в Коломне».

В книге «Уединённый домик на Васильевском», по смыслу требуется поменять имена персонажей. Я уверен, что именно это и сделал Пушкин, когда Титов принёс ему стенографию своего рассказа. По смыслу Павел должен был бы назваться Варфоломей, что отражает чистую духовность. Варфоломей должен называться Павлом, что отражает «гениальное злодейство» Сальери. Вера, должна называться И… что является отсылкой на любимую балерину Пушкина Истомину, игравшую в Кавказском пленнике черкешенку. Графиня, крёстная мать чертей должна называться Вера, поскольку именно религиозная вера является реальным порождением сатаны. Изменение было явно вызвано цензурными соображениями, поскольку Пушкин реально боялся преследований со стороны религиозного истэблишмента за атеизм. Полезно по этому поводу вспомнить песню Владимира Высоцкого «Переворот в мозгах из края в край».

Суть песни Высоцкого сводится к тому, что всё перевернулось. Дьявол с трибуны провозглашает, что « только рай спасение для ада» и ведёт чертей «с богом».  Бог называет дьявола подонком и кретином, а ангелов ублюдками и собирается многих расстрелять.  Религиозная вера с одной стороны считается «путём в рай», а с другой стороны, как показано Пушкиным в стихотворении «Безверие», ничего кроме пустых обещаний не предлагает. Как бы не пела девушка с белым лучом на белом плече – все дети, ушедшие в море не в тихой заводи, а проданы в рабство и никакой радости не будет. Церковное служение является прямым аналогом игры чертей в карты на человеческие души. Следование по пути христианства аналогично поездке на мёртвом извозчике, то есть звере, на котором написано число зверя 666.   Евгений в «Медном всаднике» как раз и оказался сидящим на звере, когда его мечты разбились о реальность.

Когда в книге «Идиот», Анастасия Филипповна бросает деньги в огонь, то произносит знаменитый монолог про Васильевский:

Настасья Филипповна схватила в руки пачку.

    — Ганька, ко мне мысль пришла: я тебя вознаградить хочу, потому за что же тебе всё-то терять? Рогожин, доползет он на Васильевский за три целковых?

    — Доползет!

    — Ну, так слушай же, Ганя, я хочу на твою душу в последний раз посмотреть; ты меня сам целых три месяца мучил; теперь мой черед. Видишь ты эту пачку, в ней сто тысяч! Вот я ее сейчас брошу в камин, в огонь, вот при всех, все свидетели! Как только огонь обхватит ее всю — полезай в камин, но только без перчаток, с голыми руками, и рукава отверни, и тащи пачку из огня! Вытащишь — твоя, все сто тысяч твои!

В процессе развития событий в «Уединённом домике на Васильевском»,  вторжение «Демона» или второго я главного героя происходит постепенно. Вначале демон входит как приятель, потом очень скоро завладевает его волей, поскольку только от него зависит финансирование развлечений Павла. Потом, демон желает встать как Медный Всадник между Павлом и его девушкой Верой, к которой правда Павел почти что равнодушен. Вначале он ведёт себя как друг, но скоро сильно меняется и уже сравнивается с Каменным гостем, то есть статуей Командора. Потом, демон возникает уже в виде мёртвого извозчика везущего Павла в никуда. Поездка с мертвецом — это тема Бюргеровской «Леноры». В восьмой главе Евгения Онегина, Пушкин сам сравнивает себя с мертвецом, с которой скачет его муза:

Как часто ласковая муза
Мне услаждала путь немой
Волшебством тайного рассказа!
Как часто по скалам Кавказа
Она Ленорой, при луне,
Со мной скакала на коне!

В конце он сжигает весь дом, становится причиной гибели и матери и дочери, а потом, наконец, полностью воссоединяется с Варфоломеем в одном помешанном. Сыграв с медным всадником в карты и надеясь на выигрыш по трём заветным картам, на последней карте ему выпадает вместо туза дама пик. Это является символической аналогией с сюжетом «Пиковой дамы». Интересно, что портрет страшного  человека, которого так боится помешанный «далеко не дожив до старости» выглядит очень похожим на портрет Сергея Есенина:

Женщин не мог он видеть, а при внезапном появлении высокого белокурого человека с серыми глазами приходил в судороги, в бешенство. Однажды, шагая по своему обыкновению по комнате, он подошел к двери в то самое время, как Лаврентий отворил ее неожиданно, чтоб доложить ему о чем-то. Павел задрожал: «Ты — не я уморил ее».

Тут можно вспомнить сон Вадима из одноимённой повести Пушкина:

И вот высокая светлица…
В нем сердце бьется: «Здесь иль нет
Любовь очей, душа девица,
Цветет ли здесь мой милый цвет,
Найду ль ее?» — и с этим словом
Он входит; что же? страшный вид!
В постеле хладной, под покровом
Девица мертвая лежит.
В нем замер дух и взволновался.
Покров приподымает он,
Глядит: она! — и слабый стон
Сквозь тяжкий сон его раздался…
Она… она… ее черты;
На персях рану обнажает.
«Она погибла, — восклицает, —
Кто мог?..» — и слышит голос: «Ты…»

Владислав Ходасевич первым отметил, что рассказ «Уединённый домик на Васильевском» объединяет по смыслу все петербургские поэмы Пушкина. Если эта связь чувствуется интуитивно, то сам факт наличия этого рассказа с характерными картинами, которые возникли до создания всех петербургских поэм, говорит, что для Пушкина-пророка они были частью единого замысла.  И если Медный Всадник и Пиковая дама показывают ситуацию в полной безысходности, то поэма «Домик в Коломне» объясняет, каким образом внутренняя стабильность всех этих уединённых солитонов на горизонте идеологии может быть дестабилизирована и как можно протопить  человечеству баньку по белому, чтобы развязать язык древней истории.

© Serge Shavirin — Page created in 0,083 seconds.