Темные места «Слова о полку Игореве»

Слово о полку Игореве как средство вдохновления Дмитрия Донского на Куликовскую битву. Кто такой «ДивЪ»? Почему Русь оказалась «за Шаломенем». Кого должны символизировать Дева-Лебедь, Змей Горыныч и Кощей Бессмертный? Откуда появился Троян?

Не сотвори кумира.

Кто такой Дивъ?

Это загадочное существо упоминается в СПИ дважды, в форме дивъ и дивь:

Общепринятого толкования значения слова Див не существует. Первые переводчики видели в нём филина. Существуют варианты, как реальных птиц, так и мифологических персонажей. Например, Лемурий^[1] считает, что Див — древнегреческое существо, грифон, которое является своеобразным охранителем злата, то есть мифологический персонаж, имеющий отношение к материальным средствам. Существует также мнение, что Дивь — это от Дивый то есть дикий… В этом случае Дивь — это обобщённое название для каких-то живых существ не обязательно мифологических, которые имеют отношение к дикой природе… это могут быть птицы… или что-то ещё. Нужно подчеркнуть, что такая форма существительного, образованного от прилагательного — достаточно известная конструкция, которую любил использовать Сергей Есенин. В его стихах встречаются такие слова, как цветь, синь, тишь, крепь, ширь…

Я полагаю, что значение слова Див, как нечто дикое здесь как раз к месту. В первом отрывке, где встречается это слово, некто или нечто, что находится на вершине дерева, велит слушаться неизвестные земли, потом следует перечисление земель и в конце Тьмутараканский болван. Лемурий в своём переводе определяет незнаемые земли, как неосвоенные степи. Нечто дикое с вершины дерева велит слушаться степь. «Тьмутаракань» — это обычно образное выражение для чего-то, что находится очень далеко. Когда говорят «поехал в Тьмутаракань», это означает, удалиться очень далеко, в глухое место, медвежий угол. Возможно, этот оборот как раз изначально придумал сам автор СПИ, образно обозначавший так что-то очень далёкое. Понятно, что этот оборот не имеет никакого отношения к конкретному государству, которое находилось на территории современной Тамани^[2] , конкретное физическое место со звучным названием служило, ему как прототип.

Собирая всё вместе, получается, что «дикое», «сверху дерева» велит подчиняться каким-то далёким степным землям и какому-то «болвану», который живёт очень далеко… Болван в данном случае тоже хорошо известный оборот, который означает идола, пустое место или пустышку. Таким образом тмутараканский болван это некий далёкий идол или пустышка.

В статье Л.А. Дмитриева^[3], сказано, что слово дивый очень часто встречается в Киевской летописи. Там так называются половцы, но не просто половцы, а только те половцы, которые находились на службе у русских князей. Значит, дивые — это свои поганые. То есть вместе с простым значением о том, что какие-то дикие существа заставляют подчиниться какой-то пустышке, которая находится далеко в степи… оказывается, что этими дикими являются свои поганые, то есть фактически иноземцы, которые служат у русских князей. Если исходить из версии, что «Слово о полку Игореве» было написано в XIV веке, то совершенно очевидно, что имеется здесь в виду. Собирая вся вместе получаем следующее смысловое значение фразы со словом Див:

Здесь ясно видно яркое образно-ассоциативное мышление автора, который прибегает к абстрактным фразеологическим оборотам, для аллегорического представления реальности. Он описывает самую больную тему на Руси — то, что Москва продалась монголо-татарам. При этом фактические слова означают абстрактные термины. Дерево — это вертикаль власти, Тьмутараканский болван — это хан Орды, Дивь — это монголо-татары на службе у Москвы. В версии XIV века всё складывается достаточно ясно и очевидно. И главное, что такой текст мог с наибольшей силой воздействовать на русского человека только в XIV веке. Кстати, и в наши дни в широких народных массах, иногда бытует поверие, что у многих современных государств вся верхушка власти продалась «жидам» и «пиндосам», так что такие настроения на Руси не являются чем-то необыкновенным. Интересно, что имя Дивовна, которое встречается в русских былинах, в этом контексте может означать татарская дочь, также как и Попович (Алёша) означает, что его родители были попами.

Важно подчеркнуть, что оригинальный перевод слова Див, как филин в этом контексте также имеет смысл. На самой старой дошедшей до нас символике татар нарисован или дракон или филин. Интересно, что ислам был принят татарами довольно поздно, при хане Узбеке, поэтому национальные флаги и гербы татар не содержат мусульманской символики, а значит можно надеяться, что они пришли к нам с тех времён, когда татары ещё не были мусульманами, то есть они возникли ранее XIV века. Если другое значение слова Див — филин, то это ещё раз подтверждает, что речь здесь идёт именно о монголо-татарах.

Кто такая Дева-Лебедь?

Рассмотрим следующий отрывок из СПИ:

Образ Девы-Лебедя восходит к скандинавским народным преданиям о валькириях, девах, которые способны принимать вид лебедей, чтобы подбирать с поля убитых. В русских былинах Дева-Лебедь приняла более конкретные сюжетные линии, имея своим прототипом, скорее всего, именно валькирий. Вариаций на тему Девы-Лебедя много. В «Сказке о царе Салтане», Пушкин рассмотрел положительную деву, которая всячески помогает главному героя, устраивая для него разные чудеса. Тем не менее, основной миф, который стоит за русскими былинами, более точно отражен в опере «Садко». Дева-Лебедь в этом варианте не столь бескорыстна и её злокачественная помощь приводит к драматическим событиям. Пушкин разделил основной миф на два независимых — «Царевну-Лебедь» и «Золотую Рыбку», написав на эту тему две разные сказки…

Во второй картина оперы «Садко», Садко сидит на берегу озера Ильмень и встречает Волхову, которая из лебедя превращается в деву, обещает выйти за Садко замуж и на прощание дарит трёх золотых рыбок, которые попадут в его сети, как только он закинет их в Ильмень. Эти рыбки принесут Садко счастье и, когда он пойдёт с ними в дальние моря, то сделается богатым. Царевна же обещает ему терпеливо ждать его возвращения. Садко отстраняет свою законную жену Любаву, полюбив дочь морского царя. Он становится очень богатым. В пятой картине оперы «Садко» — корабль стоит посередине моря, и корабельщики бросают в море бочки с золотом, серебром и жемчугом… но ничего не помогает. Корабль не движется, морской царь требует человеческой жертвы и Садко опускается на морское дно… Когда Садко играет в гусли — то на море поднимается буря, которая топит многие корабли. В конце появляется могучий богатырь, который выбивает из рук Садко гусли, возвещает конец царства Морского царя. В конце концов, Садко, пробудившись, возвращается к своей Любаве,

Посмотрим, как эта былина отображается на историю Руси XIV века. За время своего пребывания в Орде в 1315 — 1317 годах Юрий сделал неожиданный и удачный ход. Овдовевший к этому времени 34-летний московский князь посватался к сестре Узбека, Кончаке. Возможно, именно эта женитьба дала первоначальный толчок для возникновения Московского государства, поскольку только после этого хан Узбек начал активно поддерживать Москву и Юрия, а потом и его брата Ивана Калиту. Такое замужество сделало Ивана Калиту и московское княжество очень богатым, поскольку вся дань Орде теперь проходила через руки Калиты, а, следовательно, он мог раскручивать очень прибыльный бизнес, пуская эти деньги по случаю в дело. За таким удачным замужеством последовала Морская Буря — зверства московской власти по отношению к среднерусским княжествам — Ахмылова рать, Федорчукова рать и проч. Русь теперь должна была платить большую дань Морскому царю, хану Орды… Исход истории, скорее всего, относится к области мечтаний сказителя былин — Морское царство или власть Орды уничтожается…

Возвращаемся к «Слову о полку Игореве». Если СПИ было написано в XIV веке и отражает политическую ситуацию России XIV века… то смысл отрывка про Деву-Лебедь вполне проясняется… Союз Москвы с Ордой автор СПИ сравнивает с женитьбой Садко на «Царевне-Лебеди» — Кончаке… вообще имя Кончак в разных вариациях и контекстах встречается в СПИ очень часто и жителя XIV века каждое упоминание этого имени — ордынской жены князя Юрия, дочери (~ сестре морского царя) хана Узбека должно ранить за живое. Упомянуть имя Кончака в XIV веке всё равно, что упомянуть сегодня на Донбасе фамилию Коломойский. Брачный союз между Юрием и Кончакой символизирует сепаратный мир между Ордой и Москвой, который вылился во времена насилия — кровь, пролитую центральной властью Москвы во имя своих финансовых и политических интересов. После этого прекратилась война русичей против поганых, наступило время великой тишины, поскольку один князь, московский, сказал — что всё принадлежит ему и узурпировал право отдельных княжеств на индивидуальную уплату дани. Дева-Лебедь, которая упоминается в СПИ, символизирует собой союз с ордой. Этот союз сделал богатым Москву, за этим последовали времена насилия и наконец, унизительное положение ига перед Морским Царём.

Нет никаких сомнений, что былина про Деву-Лебедь возникла под влиянием исторических событий на Руси XIV века и только с этих позиций можно понять, почему эта Дева столь неоднозначна. Параллель между былиной и «Словом о полку Игореве» подтверждает ещё одну мою гипотезу, а именно, что автор СПИ был также автором и всех наиболее известных русских народных былин.

Где жил Кощей Бессмертный?

После поражения Игоря, «Слово» описывает, как иностранцы поют славу Святославу и кают князя Игоря за неразумную политику. Потом Игорь «садится в седло кощеево», после чего веселие поникает.

После этого Святослав видит «мутен сон». Мне нравится перевод этого сна от Алексея Югова^[4]:

Дальше, в тексте СПИ, слово «кощей» встречатеся с эпитетом «поганый»:

Слово «Кощей» не имеет однозначной интерпретации, но отметим следующее. Разные исследователи отмечают такие значения, как «холоп, слуга, прислужник, раб» в отрицательном смысле с оттенком «человека низкого, коварного, неблагодарного».

Важно также и татарское значение этого слова. О. Сулейменов считает, что употребленное в СПИ слово «Кощей» восходит к казахско-половецкому слову «кощщи» — кочевник (от кош — кочевье), то есть — не имеющий постоянного жилья, живущий во временном жилище при перекочевке. По истолкованию Сулейменова^[5], Игорь пересел в седло кочевника. Исследователь напоминает, что в восточнославянском фольклоре «Кощей Бессмертный — олицетворение злой, непрекращающейся, неистребимой агрессии степи».

Собирая всё вместе мы получаем, что слово Кощей означает «прислужника у степных кочевников». Пересесть в седло кощея означает продаться монголо-татарам. Ассоциативно здесь опять автор возвращается к самой больной проблеме на Руси — зависимости русичей от монголо-татарского покровительства. Значит, герой русских народных сказок «Кощей Бессмертный» жил не иначе, как в Золотой Орде.

Змей Горыныч в СПИ…

Я полагаю, что единственно корректным переводом Карна и Жля является версия О. Сулейменова, который предположил, что Карна и Жля это искажение половецкого термина Кара-Жлан, Чёрный Дракон — образ степных мифов. Кара-Жлан означает чёрную змею и на татарском. Слово Кара возможно перешло в русский именно из татарского, означая Возмездие. Мечи, которые в СПИ называются харалужными также возможно произошли от татарского слова Кара, то есть несущие чёрное возмездие. Автор «Задонщины» посчитал слово харалужный, придуманное автором СПИ, слишком экспрессивным и транслировал в нейтральное булатный.

Огнедышащий дракон или Змей Горыныч присутствует во многих русских былинах и это также говорит о едином авторстве у СПИ и русских былин. В приведённом отрывке речь идёт об Огнедышащем Драконе, который символизирует монголо-татарскую нечисть. Если СПИ было записано СО СЛОВ автора, то чисто фонетическая ошибка в передаче слов автора вполне объяснима. Когда великие книжники, переводившие живой русский язык в письменный старославянский не понимали, что говорил автор, то они записывали как могли, что они слышали… но то, что они слышали не всегда точно соответствовало тому, что хотел сказать автор. Приведённый текст нужно перевести примерно так:

Анализ татарской символики показывает, что на самых древних флагах и гербах татар изображён именно чёрный дракон. Жителю XIV века были хорошо знакомы татарские драконы, которые должны были вызывать панический страх за свою жизнь. Использование татарских драконов с неким апокалиптическим оттенком должно было быть в XIV веке очень эффектным приёмом. Образ «Огнедышащего Дракона» появляется и в былине про «Калинов мост», соединяющий мир живых и мир мёртвых. Его охраняет «Калинов-царь», он же огнедышащий дракон. Интересно, что символ Георгия Победоносца, убивающего Дракона непременно связывается с победой Москвы над монголо-татарами. Значит, герб Российской Федерации, и герб Москвы имеют отношение и к событиям на Калиновом мосту и победам Ильи Муромца над Змеем Горынычем, а значит восходят к автору «Слова о полку Игореве», то есть Сергию Радонежскому.

А.С. Пушкин перевёл «пламянъ розъ», как, «рог всесожжения». Пушкин был религиозен, но достаточно своеобразно. Его религиозность была в духе ветхозаветных пророков, на густых низах,

поэтому он и открыл именно еврейское Пятикнижие, чтобы найти там какие-то рога. Всесожжение и Ад — понятия очень близкие. До Сатаны тут один шаг. Но, если «И бога глас ко мне воззвал», Пушкин понять может, то такой примитив, как «Чёрт с рогами» для него не более, чем эффектный сюжетный персонаж. Чтобы понять, что мог означать чёрт в XIV веке, достаточно зайти в монастырь или просто церковь и сказать: «Чёрт возьми…» . Чёрт на Руси — это предмет очень многих поверий и суеверий, его очень боятся. А рога и черти вообще неразделимы… как страшилка для взрослых. По смыслу вся рассматриваемая строчка имеет прямую параллель с аналогичной страшилкой для детей: «Идёт коза рогатая за малыми ребятами». Ну, при чём здесь может быть еврейское Пятикнижие?

За Игорем поскакало что-то имеющее рог(а). Что хотел нарисовать автор СПИ? Если аудитория — это простые жители Руси, которые никогда не читали подробностей Пятикнижия, то что хотел нарисовать автор — что-то страшное, рогатое и ещё в татарской лексике, хорошо известной русичам. Значит, автор рисует здесь монголо-татар, сравнивая их с Сатаной или абсолютным злом, которое требуется уничтожить.

Обсцентная лексика в СПИ.

Если главная цель создания литературного произведения заключается в том, чтобы унизить врага, возбудить к нему ненависть, то все разумные методы применимы. Русский язык отличается тем, что включает очень сильные выражениям и фразеологические обороты, обсцентную лексику или мат. Одно дело сказать иди ты в болото, а другое дело иди ты в п.зду, что является прямым усиленным синонимом. В народе, часто для того, чтобы кого-нибудь унизить его называют пидорастом, гомосеком, а в тюрьме определяют в низшую воровскую касту «опущенных». Даже в обычном языке «не будь как баба» является серьёзным оскорблением для мужчины. Судя по всему, в СПИ есть место, где встречается пример древнерусской обсцентной лексики, которая возможно была передана не вполне корректно книжниками, ввиду её ярко выраженного оскорбительного и непристойного характера, а может просто по причине незнания живого русского языка.

Слово «топтать» в наши дни используется для обозначения половых отношений петухов с курицами, поэтому «топтать половцев» это значит «изнасиловать», а «петухами» в наши дни называют гомосеков. «В пяток» означает «в очко«. Гонять по полю половцев, «как красных девок« возможно, имеет отношение к древнему обычаю водить Пятницу. Гонять Пятницу или Параксеву-Пятницу по полю это старинный языческий обычай, восходящий к почитанию на Руси богини Макоши. Такой обычай в применении к мужчине наверняка очень оскорбителен. Из Википедии:

По поверьям, на иконах, Параскева Пятница^[6] изображена с торчащими из груди спицами или веретенами Художник Александр Лаврухин^[7], сторонник версии написания «Слова» в XVIII веке, так переводит обсцентную лексику СПИ:

В словаре Даля, «мостить мосты» описывается, как древний девический обряд гадать на суженого. На жаргоне древнего русского языка это могло означать просто половой акт. Александр Лаврухин также нашёл параллель между СПИ и творчеством Гоголя. Н.В.Гоголь очень хорошо знал и славянский фольклор, и «Слово» :

Как видно, Н.В. Гоголь почти в точности следует за текстом «Слова» и мосты мостити трактует сценой жестокого насилования казаками пленных панянок.

Кто такой Шаломень?

По мнению исследователей, слово шеломя у древних русичей обозначало продолговатую возвышенность, и большинство переводчиков пытаются привязать это слово к какому-то определённому географическому месту. Но, нужно обратить внимание на особый апломб, с которым эта фраза произносится. Это может говорить о том, что для слушателя своего времени в этой фразе заключался какой-то особый и важный смысл. Если СПИ исключительно фонетическое произведение и записано оно со слов самого автора, это означает, что ошибок при переписи могло быть очень мало. Живой разговорный язык, часто обращающийся к народному фольклору и поверьям вообще труден для книжных червей. Автор «Задонщины» слово Шеломянь в соответствующем месте изменил на царь Соломон. Большинство исследователей «Слова о полку Игореве» комментировали это, с их точки зрения нелогичное изменение, как механическую ошибку. Но, обратите внимание на следующее. Гудзий Н.К.^[8] допустил, что упоминание в «Задонщине» Соломона, не механическая ошибка, но осмысленное чтение под влиянием «Повести града Иерусалима». Посмотрим, при каких обстоятельствах встречается в «Повести града Иерусалима» царь Соломон.

Содержание повести, которая носит название «Повесть града Иерусалимского», или «Беседа трех святителей», следующее: на беседу собрались три царя, между ними Волот Волотович и Давид Иесеович. Волот рассказывает свой сон, который толкует Давид, предсказывая, что у Волота родится дочь Соломонида и на ней женится Соломон и будет на Руси град Иерусалим, а в нем соборная апостольская церковь Софии премудрости Божьей.

В русском языке оборот «быть за кем-то» означает не только за каким-то физическим объектом, но и «выйти замуж за кого-то». Можно предположить, что в XIV веке широко ходило предание типа апокрифа, которое рассказывало о том, что дочь богов должна выйти замуж за Соломона и «за Шеломенем» в контексте «Слова о полку Игореве» означает, что Русь выходит замуж за Соломона и от этого брака рождается Новый Иерусалим. То, что Новый Иерусалим — это именно Москва, возможно, является творческой находкой автора «Слова», ассоциативно связанная с тематикой «Откровения» Иоанна Богослова.

Судя по всему, тема женитьбы Руси и Соломона, стала очень актуальной только после возникновения Москвы. Древний апокриф «Беседа трёх святителей» до нас не дошёл, поскольку наверняка был зачислен в список запрещённых официальной церковью. Он был заменён на более нейтральный вариант, который также был апокрифом но, менее реакционным и более приемлемым для официальной церкви. В новом варианте в беседе участвовали три святые православной церкви — Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст. В оригинальном варианте непонятно кто беседовал, но возможно двумя из них были Волот Волотович и Давид Иесеович. При этом Волот, скорее всего, стал прототипом для богатыря великана Святогора, а Давид — это еврейский царь Давид. Предметом беседы трёх святителей в оригинальном народном сказании было предсказание о возникновении на Руси Нового Иерусалима, что с концептуальной точки зрения означает Центр Всего Мира. Официальная церковь, по-видимому, смотрела достаточно прохладно на такие народные предания, хотя она и не сильно выступали против них, поскольку это значительно поднимало авторитет православия и русского народа. Поскольку на кухне все говорили о Москве, как Новом Иерусалиме — это также поднимало авторитет и самого города и московской власти, а значит, послужило значительным стимулом для быстрого развития маленькой деревушки на берегу Москвы-реки в огромную и мощную столицу нового богоизбранного государства.

«Повесть града Иерусалимского» и «Беседа трёх светителей» в XIV веке наверняка активно обсуждались в частных беседах, а в XII веке об этих апокрифах и народных сказаниях, ещё вообще ничего не знали. Принимая во внимание широкое распространение на Руси такого апокрифа, как «Хождение Богородицы по мукам», ничего удивительного в легенде о том, что от брака с Соломоном, что может образно символизировать принятие христианства, должен возникнуть как град Китеж, Новый Иерусалим совсем нет. И этим волшебным городом, по мнению средневековых русичей, без сомнения была Москва.

Лозунг «О, Русская земле! Уже за шеломянем еси!» в XIV веке мог в широких кругах звучать, как совейское «Наша цель — коммунизм!» и в то же время больно резать ухо официальной церкви. Использованием этого оборота достигается двойная цель — с одной стороны автор максимально приближается к верованиям простого народа и в то же время заставляет официальную церковь участвовать в своеобразном чёрном пиаре своего творчества. Ничто так не привлекает внимания народа, как запрещённые официальной властью тексты.

Кто такой Троян?

Впервые Троян появляется в «Хождении Богородицы по мукам» и стоит в списке языческих богов.

Хорошо известно, что принятие христианства на Руси носило характер «двоеверия». Новое учение как бы срасталось с новым, что привело к возникновению симбиоза языческих и христианских обрядов и такая ситуация характерна для русского православия. Например, такой праздник, как масленица и необходимое сожжение чучела имеют очень древние, дохристианские корни. Религиозное двоеверие привело к тому, что древние языческие и христианские обряды перемешивались между собой, создавая русский национальный колорит. Можно предположить, что Троян, который упоминается в «Хождении» является народным аналогом христианской «Троицы». Отношение в широких народных массах к концепции «Троицы» всегда было очень неоднозначно. Если в наши дни какую-нибудь бабульку в деревенском приходе спросить, а что такое «Троица», она может ответить, показав на триптих, который стоит у неё в углу, что троица — это Спаситель, Богородица и Николай Угодник. Для сознания простых людей, живших в XIV веке, классическое понимание троицы в христианстве должно было быть очень сложным. Моя прабабка 1886 года рождения была очень религиозным и сильно верующим человеком. Она соблюдала все православные народные обряды, и я мог непосредственно изучить русско-народное религиозное сознание. Некоторое время она жила рядом со старообрядческой общиной в Москве и знала очень много разных сект и течений начала века. Она могла рассказать, как в народе почитают Илью Пророка, и какие подвиги ему приписывают. О том, что такое «правильная» Троица в христианстве, она не знала.

Я предполагаю, что Троян это «народная троица XIV века», включавшая в себя Перуна, Даждь-бога и Велеса, причем само слово Троян было народным жаргоном, обозначавшим одновременно и христианскую троицу и языческих богов. Если версия перевода слова Троян точна, она должна соответствовать четырём упоминаниям в СПИ. Если Троян это троица языческих богов, то всё укладывается на лист достаточно чисто. «Тропа Трояна» означает «путём древних языческих верований». «Земля Трояна» это Русь, как наследница языческих традиций. «Вечи Трояна» — времена язычества на Руси. «На седьмом веце» — аналог фразеологического оборота «на день седьмой»… (сравните «и в день седьмой, в какое-то мгновенье, она возникла из ночных огней»^[9]), то есть в «последний» век… так, как это, например, понимается в библейской книге «Откровение».

Обращение к язычеству в контексте создания продукта для того, чтобы объединить Русь на борьбу с врагом вполне объяснимо. Греко-византийское православие не было русской национальной религией, и многие православные священники не были этническими русскими. Даже не смотря на то, что православие было государственной религией, народ своими родными считал всё же языческих богов, которых, правда, активно смешивал с христианскими святыми. Скорее всего, православная церковь в XIV веке не обладала слишком большим влиянием, а поэтому обращение к великой национальной истории могло вдохновить русский народ значительно эффективнее. Прошлое всегда можно сделать великим и героическим, даже если по факту это и не так. «Мы внуки наших великих языческих богов» — это очень поднимает национальный дух. В христианстве, никакой русской национальной истории найти в принципе невозможно — какой русский пойдёт на смерть во имя истории «жидовинов»?