Как жил Сергий Радонежский

М.В. Нестеров «Видение отроку Варфоломею»

Каковой была реальная жизнь Сергия Радонежского? Кто он был «святой» или талантливый и независимый поэт? Почему для общества выгоднее иметь великих святых чем великих поэтов. Ещё раз об объективности в вопросах истории.

Я шёл домой — под утро, как старик, —
Мне под ноги катились дети с горки,
И аккуратный первый ученик
Шёл в школу получать свои пятёрки.
Ну что ж, мне поделом и по делам —
Лишь первые пятёрки получают…
Не надо подходить к чужим столам
И отзываться, если окликают.

В.С. Высоцкий «Случай в ресторане»

«Гениальный поэт» или «святой»?

Так получилось, что восстанавливая реальную жизнь Сергия Радонежского, я как бы начал с конца, то есть с анализа его «Слова о полку Игореве» и того времени, когда Сергия уже начали прославлять и причислять к лику святых. Но у каждого человека бывает и детство и юность, поэтому давайте представим себе, какой в действительности была жизнь этого человека. Нужно прежде всего понять, как так вышло, что автор такого удивительного, гениального произведения, добровольно отказался от авторства и, так или иначе, стал известен, как православный святой, а не талантливый поэт. Ведь автора «Божественной комедии» Данте Алигьери, который, создал её примерно в то же время, когда было создано «Слово о полку Игореве», никто бы и не подумал записывать в лики святых. Тем не менее, Данте Алигьери считается чуть ли не основателем итальянского языка. Его «Божественная комедия» семьсот лет вдохновляла художников, поэтов и философов задуматься над фундаментальными проблемами бытия. Какой бы статус предпочёл Данте — гениального писателя или же итальянского национального святого? Может быть, ему нужно было пойти в папы римские? Я думаю, он выбрал бы первое, не задумываясь. Известность в светском мире более-менее объективна и не зависит от того, что по этому поводу думает княгиня Марья Алексевна. «Слава святых» обыкновенно держится на виртуальном образе, создаваемом в угоду очередной правящей идеологии, и при крушении этой идеологии бывший кумир всегда сравнивается с землёй.

Далеко ходить не нужно. Ещё полвека назад все улицы во всех городах бывшего СССР были утыканы изображениями Ленина. Но когда коммунистическая диктатура приказала долго жить, образ Ленина стал для большинства нарицательным для обозначения абсолютного зла. В противовес бренной славе «святых», слава Данте Алигьери объективна, отражает его поэтический талант и не зависит, что по этому поводу думают другие. На земле может смениться сотни разных идеологий, появиться и умереть десятки религий, но Данте всегда останется гением независимо ни от чего.

Александр Сергеевич Пушкин жил и творил примерно в одно и то же время, в которое жил, впоследствии прославленный в православной традиции, Серафим Саровский. Славу этих двух людей вполне можно сравнивать. Пушкин сделал настолько много для развития русской словесности, что его считают основателем русского литературного языка. Он абсолютный гений поэзии и рядом с ним поставить невозможно никого. Прекрасная и объективная слава. Серафим Саровский основал Дивеевскую женскую обитель. Вёл традиционную монашескую жизнь. От него осталось несколько общих высказываний типа «Отведи грех, и болезни отойдут, ибо они нам даются за грехи». Он был причислен к лику святых Николаем II в 1903 году, через 70 лет после смерти. Интересно отметить, что возведение в ранг святых, обыкновенно, происходит не сразу, а по прошествии некоторого определённого времени. Этого времени должно быть достаточно для того, чтобы жизнь реального человека немного стёрлась из памяти, чтобы можно было затесать некоторые острые и неоднозначные вопросы, но не так много, чтобы память о человеке истёрлась совсем. Этот небольшой временной отрезок можно считать характерным признаком для создания виртуального имиджа. Правда, вот Ленин был обожествлён практически сразу, но никто и никогда не чувствовал в Мавзолее запах тления его плоти.

Если создать интернет-опрос на тему, какую славу предпочесть на выбор: Пушкина или Серафима Саровского — то я не сомневаюсь, на почти единодушный выбор первого варианта. Один занимает достойное место почти в каждой православной церкви. Ему можно поставить свечку, попросить исполнить заветное желание. В рамках православной традиции его слава очень высока, но среди литературоведов его статус очень низкий. Несколько примитивных фраз и картинка сгорбленного старичка достаточно сомнительной художественной ценности. Его никогда не будут изучать в школе. С другой стороны было бы очень странно увидеть, например «икону Пушкина», хотя для истинных ценителей русского языка, Пушкин в некотором роде действительно представляет собой святыню. Но, будет ли кто-то молиться на портрет Пушкина для того, чтобы тот дал немного таланта, написать нетленку? Наверно с этой целью лучше пойти к Серафиму Саровскому. У Пушкина же можно только получить вдохновение для самостоятельного написания стихов. Концепция «нетленных мощей» бесконечно далека от нетленных строк «Я помню чудное мгновенье» . Пушкин воздвиг себе действительно «Нерукотворный Памятник» своим поэтическим творчеством и никакой «святой» или преподобный великомученик с его славой не сравнится.

Автор «Слова о полку Игореве» был без сомнения гениальным поэтом. Никто ни до него, ни после, вплоть до самого Пушкина, не поднимался до таких высот изобразительного искусства. Но возможно ли что талантливый поэт каким-то совершенно непонятным образом превратился в «преподобного Сергия»? Это можно было бы сравнить с тем, что Пушкин вдруг принял бы облик Серафима Саровского. Очевидно, что Серафиму Саровскому никак нельзя приписать авторство поэмы «Руслан и Людмила», его интересовали совсем другие проблемы. Следовательно, задача заключается в том, чтобы найти реального Пушкина и отделить его от фиктивных имиджей и христианской нетленной гнили. Николай Сергеевич Борисов в своей книге про Сергия Радонежского задаёт риторический вопрос: «Много ли мы приобретаем, разрушая возвысившие нас мифы?» Я думаю очень много. Раскрытие истинного механизма мифотворчества даёт возможность понять те законы, которые стоят в основе создания всех религиозных систем, заявляющих свои права не только на позицию этического ментора, но и на светскую власть. Когда же религиозная власть сращивается с «Мечом Кесаря», то она превращается в инквизицию.

Попытка обнаружить «пропавшего Пушкина» в русском средневековье напоминает фантастическую ситуацию, если бы поэт Пушкин совсем бы пропал из истории. У нас в руках поэма «Руслан и Людмила» и мы пытаемся определить, а кто же её написал? Великий князь Николай I? Может быть, какой-нибудь военнослужащий… там же говорится о «воинах». Ну, уж никак это не может быть Серафим Саровский, который не мог использовать такие языческие изобразительные средства, как колдунов, говорящие головы и проч. Но Пушкин же существовал. Как вообще такой талантливый поэт как автор «Слова о полку Игореве» мог совсем исчезнуть из русской истории и как (по моему предположению) на его месте оказался «преподобный старец» Сергий Радонежский? Как в принципе поэт Пушкин смог превратиться в Серафима Саровского?

Кто автор русских народных былин?

Я не верю в то, что бывают произведения «чисто народного творчества». У каждого эпоса есть свой конкретный автор. Произведение называют «народным», если реальное имя автора не известно. «Народ» может только повторять и копировать оригинальные произведения вполне конкретных талантов. В науке считается, что эпос однозначно определяет этнос. Это означает, что если сюжет сказки может при каких-то условиях перекочевать из одного народа в другой, то эпос никогда не переходит от одного этноса в другой. Фактически эпос определяет этнос. То есть так можно определить, например «русских». Русские это тот народ, которому принадлежат былины про богатырей. Еврейские народные сказки не могут определять русский этнос, поскольку, во-первых этими сказками пользуются не только русские, а во-вторых, когда русские поменяли свою идеологию с христианства на коммунизм, эти сказки перестали играть руководящую и направляющую роль, а народ при этом никуда не исчез. Можно также сказать, что новый этнос вполне может родиться после того, как возникает определяющий его эпос. Народ может родиться из сказки, как продукт сказки, причём для получившегося народа, объединённого государством или религией, может не быть никакой единой генетической базы. Для примера, можно вспомнить «американцев», которые родились в результате «Войны за независимость». Действительно во времена Джорджа Вашингтона возникла сказка, «Мечта о новом народе», героически добившемся освобождения от иноземного гнёта. Идеей, определяющей новый народ, стала «Великая Американская Мечта». А вот «великого канадского народа» по-моему, не возникло. В здании парламента стоит трон английской королевы… Провинция Квебек строго дифференцирует себя от остального населения, частью которого себя не считает настолько, что даже говорить на английском языке отказывается. Не исключено, что «древние евреи» возникли в результате смешения самых разных по своему психологическому настрою народов, которые были объединены одной «монотеистической верой иудаизма».

На вопрос когда именно возникли русские народные былины, обыкновенно указывают именно XIV век, поскольку в них не отражена наступательная политика Московского государства, ставшая определяющей со второй половины XV века. Кто же написал все эти былины, какой такой «народ»? Я совершенно убеждён в том, что автор «Слова о полку Игореве» и автор русских народных былин — это одно и то же лицо. Его воображению принадлежат, и Илья Муромец и Алёша Попович и Кощей Бессмертный и Василиса Прекрасная. Он также коснулся новгородской темы и придумал Садко и Василия Буслаева. Хотя, для точности нужно, сказать, что не он один сочинял все эти былины, а был возможно руководителем собравшейся вокруг него, творческой братии. «Стойло Пегаса»[1] тогда находилось на урочище Маковец.«Слово о полку Игореве» было создано им, в действительности, как некий симбиоз между народной былиной и классической монастырской летописью.

Возьмём, например слово зегзица из СПИ, которое большинство переводчиков ассоциируют со словом кукушка. Но может ли Ярославна плакать кукушкой? С кукушкой обыкновенно связывают женщин, которые отказываются от своих детей, подкидывая их другим. Но Ярославна оплакивает поражение своего мужа, а если она символизирует Анну Кашинскую, то сына. Для обозначения высокого душевного переживания автор СПИ должен был выбрать такую птицу, которая действительно так жалостливо плачет, чтобы слушателю самому захотелось плакать. В окрестностях Троицкой обители на урочище Маковец протекала небольшая речка и водилось много чаек. Среди всех птиц, чайка единственная птица, которая имеет удивительно печальный и жалостливый голос. Название зегзица было придумано по аналогии «лягушка-квакушка». Она квакушка, потому что говорит «ква-ква». Чайка — зегзица, потому что крыльями создаёт звук «зиг-зиг». Это известное мнение. Н. А. Мещерский[2] , подчеркивает, что текст СПИ «вызывает образ именно водяной птицы, чайки, низко летающей над речной поверхностью и задевающей ее крылом, а отнюдь не связывается с представлением об обитательнице лесов — кукушке».

Обыкновенно некое событие или явление может дойти до нас через толщу веков, если оно находит для себя некий резонатор усиления. Былины и сказки имеют большой отклик в широких народных массах, и эти народные массы являются главной средой, в которой существует это творчество и передаётся из поколения в поколение. При этом, острые углы сглаживаются, а оригинальный язык такого устного творчества изменяется вместе с эволюцией языка. Былины не записывают в летописи, поскольку считают их несерьёзным творчеством… вот житие очередного святого или военные подвиги великого князя — это да, а кто будет тратить деньги на создание списков про какого-то Илью Муромца или Василису Прекрасную? Летописи и жития святых, напротив, распространяются путём тщательного побуквенного переписывания по монастырям. Никогда никакая летопись даже самая интересная не распространяется в народе изустно. Ни одна летопись не смогла бы пережить 700 лет, если бы не поддерживалась церковной системой. А былины, которые с любовью и заботой пересказывались и запоминались из поколения в поколения, дошли до нас и, кстати, были впервые записаны только в XIX веке. Тут, нужно вспомнить историю с языком санскритом и древние индийские веды. Они пережили тысячелетия изустной традиции благодаря тому, что стали частью религиозного культа и поскольку изначально были написаны строгим стихотворным размером. Стихотворная форма позволила через тысячелетия передать древний язык даже без создания списков. «Слово о полку Игореве» не прославляло богов или сильных мира сего, а поэтому шансов на то, чтобы сохранится у него было значительно меньше.

Можно сказать, что русские былины исторически находились в неком динамическом равновесии с народом. Народ взял от них только то, что было созвучно его душе, его внутренним струнам и, передавал их от поколения в поколение, сохраняя и картины и образы, видоизменяя только сам язык. Сказитель в былинах рисовал русский дух и поэтому был любим народом. Очевидно, никаких ошибок при переписывании тут быть не может, как и не может быть дословной передачи текста. Можно передать только настроение, образы и душу произведения, а также создателя этих былин. Почему текст «Слова о полку Игореве» остался таким одиноким и невостребованным понять просто. Для былин он был слишком сложен, а для летописи слишком сказочен. Он не мог быть в динамическом равновесии с народом, который просто не смог это запомнить и изустно передать. Хотя я не исключаю возможности, что в течение короткого времени, непосредственно перед Куликовской битвой, «Слово о полку Игореве» могло иметь широкое изустное хождение.

Слово не может быть в динамическом равновесии с летописями, поскольку все серьёзные люди воспринимали это творчество не более чем очередную сказку русского баяна сказочника. Обращение автора к языческой символике сделало слово враждебным к официальным церковным кругам, тем кругам, в которых в принципе это произведение могло бы распространяться в списках. К тому же очень большая сложность языка и языковых оборотов в короткий срок, менее одной сотни лет, сделала текст практически непереводимым на обычный русский. Возможно, последний раз со смыслом текст «Слова» был переписан ещё в начале XV века, а когда был создан тот экземпляр, что попал в руки Мусина-Пушкина, датируемый приблизительно XVI веком, СПИ уже никто не понимал. Но это было даже очень кстати — если переписчики ничего не понимали, а просто копировали буквы, они должны были передать текст «Слова» в неизменном, первоначальном виде. И если «Слово» дошло до нас в таком почти неискажённом виде, то можно понять, как именно звучали русские народные былины, на языке автора в XIV веке. Значит, читая «Слово о полку Игореве», мы слышим живой голос Сергия Радонежского.

Как выглядела официальная жизнь Сергия?

Пользуясь только известными источниками, которые включают житие, написанное Епифанием Премудрым, значительно переработанное Пахомием Логофетом[3] , а также небольшие выписки из стандартных церковных текстов, жизнь Сергия можно схематически разделить на несколько периодов. Рассмотрим вначале его официальную жизнь. Не секрет, что у многих людей помимо своей формальной жизни и занятости существуют ещё и хобби, любимые увлечения, благодаря которым иногда люди и становятся известны. Так, английский математик Чарльз Лютвидж Доджсон стал широко известен не своей математикой, а сказкой «Алиса в стране чудес», которую под псевдонимом Льюис Кэрролл издал в 1865 году. Владимир Высоцкий стал известен, прежде всего, своим песенным творчеством под гитару, хотя его непосредственной обязанностью было выступление в качестве актёра в театре на Таганке.

Первый период это детство и юность, прошедшие рядом с Ростовым Великим и позже в городке Радонеж[4] . Всего 20 лет. Потом 10 лет Сергий провёл в одиночестве в лесу в маленькой избушке в Маковецком урочище. Интересно, что в это время он ещё не принял монашеский сан и был на правах простого отшельника. К этому времени ему было 30 лет. Интересно, что Лермонтов и Есенин к этому возрасту уже написали все свои произведения и окончили жизнь. Следующие 10 лет считаются временем, когда вокруг Сергия собралась небольшая братия. Это был никакой не монастырь, просто свободное поселение. Сергий за два дня прошёл все стадии сана иподьякона, дьякона, священника и игумена когда ему было примерно 40 лет. К этому времени Высоцкий спел все свои песни. Сразу после того, как он попытался, возможно, войти в роль игумена у него начались серьёзные проблемы и документально установлено, что он сбежал из Троицкой обители на Киржач[5] практически сразу после получения игуменского сана. После этого возможно чтобы избежать возникновения оппозиции, митрополит Алексий[6] возвёл Сергия в следующий ранг. Он теперь стал ответственным за введение общежительного устава[7] на Руси. То есть он поднялся ещё на одну ступень в церковной иерархии и стал как бы над всеми монастырями. В этом статусе у него не было никаких строгих обязанностей по отношению к конкретным монастырям, но имея в руках бумагу от самого Византийского патриарха, он мог управлять жизнью сразу многих монастырей. При этом, опять он почти никак не был связан со стандартной среднерусской церковной иерархией и светской властью.

Следующие 20 лет — до 1374 года он провёл в постоянных походах путешествиях по всей Руси, создавая новые монастыри и проводя беседы с русскими князьями о необходимости объединения для отпора Орде. В 1374 году Сергий был приглашён на большой съезд всех среднерусских князей[8] , на котором решалась генеральная стратегия отпора монголо-татарам. Формальным поводом было крещение сына великого князя Дмитрия, Юрия Дмитриевича.

По моему предположению именно там и было впервые публично произнесено и записано «Слово о полку Игореве» . К этому времени Сергию было уже 60 лет. Многие исследователи «Слова» говорят о том, что его написал человек с очень хорошим знанием жизни и 60 лет — это вполне конкретный возраст. Как известно, дальше история древней Руси развивались очень драматично. В 1380 году состоялась Куликовская битва, которая прошла на общем всенародном энтузиазме при объединении большинства удельных князей. И хотя формально она была выиграна, русичи понесли огромные потери. Через два года состоялся карательный поход Тохтамыша на Москву. Он очень жестоко отомстил за Куликовскую битву, сжёг очень много городов и сёл, включая и Москву, при этом Троицкая обитель была также сожжена до тла, а сам Сергий бежал в Тверь. Очевидно, общее отношение к Куликовской битве и политике Москвы на Руси в это время было резко отрицательным. Последние годы, Сергий возможно уже ни за что не агитировал и жил в опале тихой и скромной монашеской жизнью в своей Троицкой обители. Именно таким он и остался в памяти потомков и этот последний период жизни определил его имидж, как «Преподобного Старца».

Можно предположить, что отношение к нему и его литературному творчеству, в период от 1382 до 1392 годов было резко отрицательным и сразу после смерти, он был основательно забыт. Примерно через 20 лет после смерти Сергия, князь Юрий Дмитриевич, который по прежнему оставался фанатом его творчества, финансировал талантливого писателя Епифания, и гениального художника Андрея Рублёва восстановить память и Сергия и прославить его в веках. Жизнеописание Сергия Радонежского, как «святого» должно было иметь и чисто прагматические цели — поднять статус обители и привлечь финансирование на её содержание. Приблизительно с 1420 года началось создание имиджа «святого преподобного старца». Можно кстати предположить, что текст, написанный Епифанием и, кстати, возможно, недописанный ввиду его ранней смерти, валялся, как непотреба где-то в архивах или был найден в архивах Епифания после смерти и был переписан мастером своего дела, то есть создания профессиональных жизнеописаний византийских святых Пахомием Логофетом. Пахомий в отличие от Епифания вообще не знал, кто такой Сергий в действительности и его совесть при создании сказки о сказке почти чиста. Епифания также в общем нельзя обвинить в создании «святого образа», поскольку возможно в оригинальном, не дошедшем до нас жизнеописании, Сергий ещё сохранял некие человеческие черты. И не дошло это реалистичное жизнеописание до нас именно ввиду своей реалистичности. Правдивость и реальность жизни всегда находятся в строгом конфликте со сказочными образами святых.

Епифаний, скорее всего, знал Сергия лично, причём успел застать и его расцвет со стихами и былинами середины 70-х годов, а также забытьё и опалу 80-90-х годов. В первоначальном жизнеописании была информация о поэтических способностях Сергия. А то чего бы ему кричать в животе у матери и для чего таинственный странник дал Сергию божественный дар грамоты? Дар то он, конечно, дал, в животе он кричал… а вот зачем это ему было нужно? Скорее всего, в оригинале Епифания содержался текст о деятельности Сергия, как поэта, но при дальнейшей обработке Пахомием Логофетом, эта часть была удалена за ненадобностью. Нельзя отрицать, что у Сергия была большая и широкая всенародная слава, хотя природа этой славы не вполне однозначна. Всё говорит о том, что только в самые последние годы жизни он превратился в «великого старца», что стало определяющим портретом для причисления его к лику святых примерно через 60 лет после смерти. Вспомним, что примерно такое же время понадобилось для того, чтобы причислить к лику святых и Серафима Саровского. Некоторые источники говорят, что Сергий был причислен к лику святых по политическим мотивам Василием Тёмным[9] , причём не специальным актом, а по частному случаю, в договорной грамоте 1448 года[10] с князем Иваном Можайским[11].

Обратите внимание — пока я не сказал ничего, что бы противоречило традиционному взгляду на жизнь Сергия. Хронология соблюдена полностью. Чудеса, которые ему приписываются, имеют прямые параллели в классических жизнеописаниях других православных византийских святых и тут ничего нового мы не находим. Бывают ли в мире чудеса в принципе это вопрос скорее философский, чем имеющий отношение к реальной жизни. Один астронавт, которого спросили, верит ли он в НЛО, ответил «хочется верить, но нет оснований». В данном случае, конечно, хочется верить, что все чудеса, которые описаны в жизнеописании Сергия Радонежского, действительно имели место быть, но я, в своей жизни не видел ни одного чуда, как бы мне этого не хотелось, а поэтому мне верить в то, что чудеса в принципе могут существовать, достаточно сложно. На основании жизни Сергия была создана сказка, которая отражала точку зрения руководящей и направляющей силы общества в лице православного христианства, а его реальные былины остались в качестве русского народного творчества. Народному творчеству, которое служит широким народным массам можно вполне верить, а вот материалу, созданному в услугу власть имущим… верить можно только с большой осторожностью. Сравним, например соцреализм, созданный в песнях Владимира Высоцкого с соцреализмом произведений Леонида Ильича Брежнева «Малая земля» , «Целина» и «Возрождение» , написанных группой профессиональных журналистов. Народный любимец, Штирлиц Всея Руси Вячеслав Тихонов сделал вдохновенное и трогающее до глубины души литературное чтение этих книг на Центральном телевидении, чем не Пахомий Логофет…

Какой была реальная жизнь Сергия?

Проанализируем очень внимательно реальную жизнь Сергия Радонежского. Он родился в ближайшем пригороде Ростова в богатой боярской семье. В XIV веке Ростов был главным сосредоточением знаний на Руси, его ещё называют «Дедушка Русских Городов». Ростов упомянут в «Повести временных лет»[12] уже в 862 году, но наверно основан он был много раньше. Города, ориентированные на христианское мировоззрение часто возникали рядом с языческими поселениями, и языческое влияние в Ростове было, наверное, очень сильным. Сарское городище[13], которое возникло на берегу озера Неро, было мерянским[14] племенным центром. Возможно, в X веке оба города — племенной и княжеский существовали вместе. Всё это говорит о том, что к началу XIV века старые языческие традиции вплоть до подпольных кланов и сект вполне могли существовать и были доступны для прямого изучения. Если сам город Ростов возник как изначально мерянское языческое поселение, то понятно, что духовной основой ростовского населения были именно натурально природные настроения. Тем не менее, центром знаний был именно православно-христианский круг.

Молодой Варфоломей наверняка оказался на пересечении двух идеологических направлений — старого природного язычества, которое отражало скорее душу народа и православия, которое принесло на Русь письменность. Очевидно, что Варфоломей наверняка очень много читал и вполне мог обладать очень хорошей памятью, что позволяло ему запоминать многие старые тексты. Так или иначе, но грамоту он выучил как раз по летописям, написанным в том самом XII веке, на том самом языке, который так ясно проглядывает в «Слове о полку Игореве» . Хорошие знания о языческих богах он получил из реального общения с реальными людьми.

Одним из первых, очень сильных впечатлений раннего детства Варфоломея, была Ахмылова рать, которая подходила к Ростову в 1322 году. Во главе рати, в которую входили и русские и ордынские воины, стоял Иван Калита и он хотел разорить Ростов за неуплату дани Ордынскому хану. Возможно, в это время в городе был жуткий, всё подавляющий страх. Разорить русский город хотел русский князь, который стоял фактически во главе татаро-монгольского войска. Ахмылова рать сразу показала восьмилетнему Варфоломею, какова основная проблема Руси и заставила задуматься — а почему русские в союзе с монголами убивают русских и что нужно сделать, чтобы русские осознали свою национальную уникальность и прогнали бы «поганых» со своей земли. Страшное дело. Страшная рать стоит у ворот города. Ещё немного и начнётся резня. Все мечутся в поисках спасения, но спасения нет. В душе восьмилетнего мальчика это чувство должно было остаться на всю жизнь.

Кадр из фильма Тарковского «Андрей Рублев»

Ахмыл и Иван Калита не сожгли тогда Ростов только потому, что в этом городе жила большая диаспора татар. Они заступились за город, и Калита не стал жечь «своих». Большая популяция татар в Ростове позволила молодому отроку Варфоломею познакомиться с татарским народным эпосом и сказаниями. От Ростовских татар он узнал о том, кто такой Кара-жланЧёрный Дракон и, следовательно, местом рождения Змея Горыныча можно считать Ростов Великий.

Не существует единого мнения — по какой причине семье Варфоломея пришлось переехать в Московскую область — село Радонеж, но попробуем исходить из простой логики. Между Москвой и Ростовом были крепкие связи. Иван Калита в 1328 году выдал свою дочь Марию за одного из правивших тогда в Ростовской земле князей — Константина Васильевича. Тысяцким в Москве был боярин Протасий Вельяминов[15] , выходец из Ростова. Так или иначе, не исключено, что отцу Варфоломея была предложена государственная должность самим Иваном Калитой, а, следовательно, он стал одним из первых русских дворян. Город Радонеж, куда его поселил Иван Калита, занимал ключевое положение, поскольку находилось на торной дороге прямо посередине между двумя главными городами Калиты — Москвой и Переславлем и в этом селе находился острог, где останавливались солдаты. Такое положение отца, работавшего на Москву, могло найти неоднозначный отклик в душе Варфоломея. Скорее всего, он не хотел быть продолжателем дела отца и никогда бы не стал работать на Москву по принципиальным соображениям, став свидетелем кровавых «ратей» которые учиняла Москва для утверждения своей власти в дружеском союзе с монголо-татарами. Он хотел заниматься свободным поэтическим творчеством. Связь Варфоломея с родителями, тем не менее, была достаточно сильной и только после их смерти примерно в 1334 году, в возрасте примерно двадцати лет, Варфоломей решает уйти от людей и поселиться в лесу. В глазах односельчан он был сынуля ставленника Москвы, знатным боярином и такой имидж Варфоломею не очень нравился.

Предположим, что кто-то сейчас решил бы уйти в пустынь жить отшельнической жизнью. Если посмотреть на проблему реально, то окажется что сделать это без постоянного дохода практически невозможно. Значит, не смотря на то, что Варфоломей передал управление своей частью наследства, он по-прежнему имел с него доход и немалый, поскольку как дворяне, они жили совсем не бедно. Какие проблемы могли ждать пустынника в лесу? Ну звери — это самая малая проблема. Епифаний, например, писал, и это было отражено на картине Нестерова, что Варфоломею удалось даже прикормить дикого медведя. Если пустынник обычный селянин, да ещё дворянского рода, то представляет собой лакомый кусок для воровского мира. Если он живёт в законе воровского мира — то немедленно становится врагом обычному населению. С точки зрения религиозных людей — живущий в одиночестве отшельник наверняка языческий старовер. Самым логичным выходом из этих проблем позиционировать себя как монаха-отшельника. И тогда всё встаёт на свои места. Мирские селяне на Руси всегда с большим уважением относились к монахам — в любой деревне и в любом доме можно было найти кров. Монастырские люди тоже очень уважают пустынников — даже не смотря на то, что пустынники своим стилем жизни могут успешно избежать стандартного монастырского послушания.

Природа в окрестностях Радонежа и Сергиева Посада обладает удивительной красотой. Ландшафт Клинско-Дмитровской гряды как писал Борисов, отличается «тревожным, порывистым характером. Глубокие овраги чередуются здесь с крутыми, поросшими ельником холмами. По дну оврагов вьются торопливые речки с загадочными мерянскими именами — Воря, Пажа, Кончура, Молокша, Шерна.» Не удивительно, что именно здесь могли возникнуть такие персонажи былин, как Илья Муромец, Алёша Попович, Соловей Разбойник итд. Возможно, именно здесь появились Царевна Лягушка и Колобок. Всё вокруг располагает на независимый творческий лад. И полная свобода… Около Троице-Сергиевой Лавры у моего деда был садовый участок и я в детстве проводил там почти каждое лето.

Все без исключения литературные источники сходятся на том, что Сергий Радонежский обрёл со времён раннего пустынножительства очень большую известность по всей Руси, но никто не уточняет как именно ему это удалось… Приводятся такие традиционные христианские ценности, как смирение, постоянная молитва и проч. но всё дело в том, что людей обладающих традиционными свойствами довольно много, а широкую известность получил только один. И тут можно сделать следующее предположение — его всенародная слава была связана не с религиозными сторонами жизни, а самыми что ни на есть светскими. Он сочинял сказки и былины, которые разносились вокруг с максимальной скоростью для среды без СМИ, исключительно изустно. Одной из наиболее эффективных сред распространения в средневековой Руси были бродячие паломники, нищие, монахи и даже бандиты и разбойники — лихие люди. Возможно, и сам Варфоломей много путешествовал по Руси, беседуя с самыми разнообразными людьми включая и язычников, и разбойников и монахов. Сергий мог очень хорошо чувствовать самые глубинные струны русского народа, поскольку он всегда видел, какую именно реакцию может произвести та или иная окраска у былины. Я не думаю, что сказания былин он использовал для заработка. Он сам был достаточно богат и деньги ему, в общем, нужны не были. Значительно интереснее ему было изучать этот удивительный народ, его глубинные силы, свойства, настроения итд. Так, Сергий создал свой теневой имидж монаха-сказителя, глубокого знатока человеческой души.

Вспомним, как известности добился Владимир Высоцкий. Его первые песни были связаны с уголовной тематикой, хотя нужно строго подчеркнуть, что это была не классическая уголовная лирика. В его ранних песнях поднимаются обыкновенные темы морали — правда, ложь, предательство, но окрашено это вместе с темой пьянства в романтизм уголовной тематики. И то и другое обычно находит достаточно широкий отклик во всех слоях населения и, в то же время, находится за чертой дозволенного для официальных СМИ. Следуя этой логике, можно предположить, что одной из таких полулегальных тем для Сергия была тема язычества. В XIV веке на Руси широко процветало двоеверие. Этот вопрос хорошо рассмотрен многими историками. Официально упоминание языческих богов и культов было под запретом… попробуйте сегодня войти в любой монастырь и между делом обронить что-то вроде: «Чёрт возьми» — это произведёт фантастический эффект! С другой стороны в народе ещё не забыли своё древнее прошлое, и упоминание язычества считалось своим родным, хотя и запрещённым. Именно поэтому многие сказки и былины, придуманные в это время, несут на себе некий романтический шарм родноверия. Не исключено, что другой особой окраской для поэта служила обсцентная лексика, без которой русского народа представить невозможно.

Сказки он начал писать, возможно, в самом раннем возрасте. Сложности с обучением грамоте, возможно, были связаны с тем, что его свободный и богатый язык никак не хотел укладываться в стандарты и каноны, но это как раз и определило первоначальную популярность сказителя. Как можно уложить великий и могучий свободный русский язык в церковные каноны старославянской грамматики? Была ли у Варфоломея любовь? Без сомнения и, скорее всего, отголоски этой любви можно найти в русских народных сказках и былинах. Но любовь эта была не плотской, а возвышенной и романтической. Можно много понапридумывать что у него там случилось, но самое тривиальное, что может быть — девушка, которую он возвёл в свои принцессы, не отвечала ему взаимностью. То есть вариант неразделённой несчастной любви мог стать решающим фактором в решении уйти от людей, а может быть и заняться литературным творчеством. Он просто «недолюбил, ту, которая одна». По моему мнению, наиболее близкий литературный образ к портрету Сергия Радонежского, отрока Варфоломея был нарисован Ф.М. Достоевским. В книге «Идиот» — это князь Мышкин, а в «Братьях Карамазовых» очевидно — Алёша (Попович). Идею возвышенной любви, которая не может привести к семье и браку можно, например, проиллюстрировать историей отношений князя Мышкина и падшей женщины Марии. Она не была такая уж и падшая духовно, но общественное мнение сделало её именно такой. Алёша Попович, который Карамазов тоже был довольно неравнодушен к некой Lise. Образ праведной блудницы проходит некой нитью через все книги Достоевского. Вначале проститутка Соня из книги «Преступление и наказание». Потом, Мария из «Идиота», потом Lise из «Братьев Карамазовых». К тому же имя Лизавета некоторым образом соотносится с Лизаветой Смердящей, изнасилованной отцом Карамазовым и являющейся матерью Смердякова.

Можно также вообразить, что девушка, которую любил Варфоломей была татаркой. Если эта девушка как-то отразилась в былинах — то любимую главного героя похищает Кощей, а сторожит её дракон, при этом Кощей является символом татарского хана, а дракон — это символ татар. В сказках так же возникает образ «волшебной девы», у которой «месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Месяц и звезда — это известный символ мусульманства, а татары приняли ислам в начале XIV века при хане Узбеке. Не исключено, что невозможность формально жениться на этой девушке как раз и была вызвано тем, что она не была русской. Нет никаких оснований утверждать, что Сергий Радонежский ненавидел татар, его лишь не устраивало то, что татары управляют русским народом.

Рассматривая общий характер абсолютно чистой и потому совершенно бесплодной любви, можно представить себе, почему Варфоломей мог дистанцироваться от общества. Вначале людская ненависть и злоба к себе подобным, Ахмылова рать. Потом решение отца работать на Москву. Потом неразделённая любовь. Приземлённый мир попов и монахов, которые, тем не менее, громко разглагольствовали о духовных ценностях, также вряд ли мог привлечь Варфоломея, особенно на фоне возвышенных поэтических воззрений на природу древних славянских язычников и яркого степного татарского эпоса. Всего этого вполне достаточно, чтобы уйти от всех этих людей и заняться свободным поэтическим творчеством. На фоне жестокости, злобы и неразрешимых проблем современности, Варфоломей создавал былины и сказки, которые могли увести человека в мир Прекрасного. В этом мире был и Владимир Ясно Солнышко[16], великий руководитель великой и единой русской страны и предприимчивые купцы из Великого Новгорода, и могучие богатыри из Муромских лесов. Кстати, выбор родины для Ильи Муромца был сделан не случайно. Муром к XIV веку оставался одним из островков, где по дремучим лесам селились язычники. К.Э. Паустовский[17] в своём цикле про Мещёрский край писал, что дремучие мещёрские леса издавна привлекали к себе раскольников, бандитов и старообрядцев. Дурная слава о «дремучих Муромских лесах» в которых жили древние колдуны волхвы, процветали языческие капища и поклонялись древним языческим богам наверняка было широким и расхожим мнением среди средневекового народа Руси.

Для объективности нужно подчеркнуть, что этот слух, своеобразная страшилка для детей, возможно, не имела ничего общего с реальным положением дел в реальных Муромских лесах. Так, не смотря на то, что К.Э. Паустовский писал о раскольниках, которые «издавна селились на диких и дремучих мещёрских берегах реки Пры», объективный анализ истории показывает, что раскольники никогда там не селились, но это скорее вопрос к будущим археологическим исследованиям. Но это совершенно не принципиально, поскольку Муромские леса в XIV веке были своеобразным символом языческого раскольничества, и народный герой Илья Муромец был родом из языческой Руси. Можно вспомнить известную былину, рассказывающую о встрече Ильи Муромца со Святогором. Святогор символизирует древние языческие корни Руси — он настолько огромен, что его тяжесть даже не выдерживает мать сыра земля, и он уходит в землю, «выше леса стоячего, ниже облака ходячего». Но именно от Святогора, по некоторым былинам, Илья Муромец получает свою богатырскую силу. Сам он при этом символизирует новое течение — христианство и борется за Владимира Ясно Солнышко, «за землю русскую». Для меня является почти очевидным, что образ Святогора, как он предстаёт в былинах, был придуман отроком Варфоломеем в подмосковных лесах, а за основу были взяты рассказы, которые он слышал от ростовских язычников и символизирует Святогор — традиционное русское язычество. И борется наполовину языческий Илья Муромец с татарским Змеем Горынычем.

Наилучший способ взглянуть на мир глазами молодого Варфоломея, с моей точки зрения, посмотреть на полотна Васнецова. А девушка у озера — не та ли неразделённая любовь, которой он посвятил столько сказок? Нужно особо подчеркнуть, что до 30-и лет у Варфоломея не было никаких связей с монашеством и православием. Его творчество было чисто изустным и никогда до XIX века не было никем записано на бумаге или других материалах. Хорошо известно, что одна книга требовала очень много шкур животных и стоила нескольких лошадей — очень солидная сумма в средние века и только особо богатые организации могли позволить себе вести и переписывать летописи. После смерти своих родителей, очевидно, состояние, кстати, наверное, достаточно солидное было разделено поровну… или по-честному, между тремя братьями. Не отсюда ли так много сказок о трёх братьях? И самым удачливым оказывается именно «дурак», который живёт не так как положено, не по понятиям. Пётр взял на себя дело отца и стал служить Москве. Стефан ушёл в монастырь после смерти своей любимой жены. Варфоломей ушёл от людей в лес, на болота к царевне-лягушке.

Походы по Руси занимали довольно важную часть жизни Варфоломея. Благодаря этим походам, он мог изучать жизнь средневековой Средней Руси, находить вдохновение для написания сказок, былин и, рассказывать эти былины везде, где бы он не останавливался. Даже в наше время, путнику, который путешествует по просторам Средней Руси на велосипеде или просто с котомкой за плечами почти в любой деревне могут дать и поддержку и ночлег, особенно если путник разговорчив, может не только рассказать последние сплетни и новости, но и прочитать красивую былину про могучих русских богатырей. Именно это, и ничто другое, по моему мнению, сделало Варфоломея таким знаменитым в широких народных кругах.

Возможно в то время когда былины о русских богатырях, верно служащих Владимиру Ясно Солнышко уже начали широко ходить из уст в уста по Руси, никто не знал, кто же истинный автор этих былин и уже с самого начала они носили народный характер. Творчество отделилось от автора уже с самого начала его поэтического творчества. К тридцати годам, возможно большинство его самых известных былинных образов были уже созданы, и опять же до этого времени он не имел никаких юридических связей с православным церковным истэблишментом. Его всенародная известность, стала привлекать на Маковецое «Стойло Пегаса» многих других народных сказителей. В результате, была основана поэтическая артель, объединившая людей, которые сочиняли и исполняли сказки, сказания былины и проч. Очевидно, что рано или поздно информация о такой деятельности отрока Варфоломея, который был уже в тридцать лет далеко не отроком, достигла и церковной иерархии. Брат Варфоломея, Стефан к тому времени занимал солидное положение в Москве, благодаря связей его отца с Иваном Калитой и настоял на том, чтобы Варфоломей принял монашеский сан. Какая хрен разница — он же всё равно не женится, а тогда какой толк от его светского статуса? Так, с подачи брата в тридцать лет, Варфоломей стал официально монахом и превратился в Сергия. Монах, живущий в лесу — это уже по-христиански, это уже отшельник умерщвляющий плоть во имя Христа, а не какой-нибудь бродяга или того хуже раскольник. Получив такой статус, Варфоломей получил первичную юридическую защиту от церковной иерархии. Но, на этой скользкой дорожке достаточно сделать всего один первый шаг и дальше всё покатится само собой. «Не нужно прогибаться под изменчивый мир»… На Маковецком поселении была формально освящена Троицкая церковь, и для человека, который для православия никаким боком не перевернулся, это могло быть сделано только по личной рекомендации влиятельного Стефана. Кстати, сегодня аналогичные сложности при освящении церквей оказываются у поселений Анстасийцев[18] , которые, тем не менее, вместе со своими нетрадиционными взглядами тоже часто хотят иметь свой собственный православный храм, который в деле.

Посмотрим, что собственно изменилось. Народный сказитель и поэт стал аффилирован с церковно-государственной системой. С одной стороны, для него самого это, многое не значило, поскольку это к его реальной жизни это отношения имело мало. Но с точки зрения правящих идеологических кругов он был свой, в деле, а, следовательно, уже значительно менее опасен. Если бы властям совейского коммунистического режима нужно было бы хорошо приструнить Владимира Высоцкого, то, наверное, самым результативным актом было бы принять его в члены КПСС, что является неким аналогом принятия церковного сана. Что бы особенного при этом изменилось для Высоцкого? Наверно ничего. Ну, заплатил бы партийные взносы, наверное, заставили бы посещать партсобрания. Но с общеполитической точки зрения — это была бы абсолютная победа, народный поэт стал бы свой для правящих властей и его персональную славу народного сказителя можно было бы произвольно использовать в собственных целях укрепления своей власти. Но разве мог бы Высоцкий поступиться своими убеждениями и вступить в КПСС?

Следующие десять лет жизнь с тридцати до сорока, то есть примерно с 1344 по 1354 год Сергий жил в окружении своей братии, которая предположительно занималась свободным сложением народно былинного эпоса. Житие сообщает одну интересную подробность — количество членов поэтической артели было равно в точности двенадцати, потому что вся деятельность братии велась на личные деньги Сергия на доставшиеся ему наследство. Откуда у бродяг деньги на свободную жизнь? Большее число поселенцев его доход содержать не мог. Только после того, как появился богатый спонсор, общее число жителей Троицкой обители стало возрастать. С точки зрения церковного истэблишмента, у обители должен был быть формальный руководитель в рамках православной традиции, но фактическим духовным руководителем был Сергий, который не имел никакого священнического сана. Было ли это подставой или случайным совпадением, но то, каким именно методом Сергий стал игуменом обители достаточно примечательно.

Он был послан своей коммуной или братом Стефаном в Переславль-Залесский для того, чтобы им назначили игумена. Возможно, он и не предполагал, что вернётся уже на высшей ступени церковной иерархии. Может быть, это власти решили, что правильным решением было бы возвести Сергия в ранг игумена. Это делало всенародно известного поэта как бы защитником правящей идеологии и системы. Было ли это ультиматумом, и был ли Сергий при этом поставлен на колени, как Галилей, которого потребовали отказаться от учения Коперника о гелиоцентрической системе мира? Нет, полагаю, что никто не делал ему никаких ультиматумов, он совершил это добровольно, а точнее просто не сильно задумываясь об этическом характере этого события. Ясно также, что добровольно, он никогда бы не смог продвинуться в церковной иерархии, как человек, для которого само понятие иерархии противно человеческой природе. Так, что стать игуменом обители из простого монаха он смог за два дня. Вначале он бы посвящён в статус иподьякона. Церковный устав позволял сразу в один заход возвести его в следующую ступень — дьякона. Так, что в первый день он прошёл сразу две ступени в иерархии. На следующий день его возвели в ранг священника, то есть иеромонаха. Возведение его в следующий ранг — игумена было уже чистой формальностью. Вернулся он обратно в свою Троицкую обитель уже игуменом.

Можно только догадываться о реальных психологических проблемах, которые за этим последовали. Но хорошо и независимо документировано, что практически сразу после того, как он был возведён в статус иеромонаха и игумена Троицкой обители, ему пришлось бросить всё, до этого созданное и уйти из обители, куда глаза глядят. А глаза у него глядели на старого приятеля, с которым он основал новую обитель на Киржаче. Бегство из Троицкой обители и дата возведения в ранг игумена из независимых церковных источников приходятся на один и тот же год — примерно 1354. Одной из предполагаемых причин бегства из обители была его попытка действительно начать управлять обителью на правах главного. По крайней мере, попытаться это делать. Но он тут же вошёл в конфликт со своим братом, который был обыкновенным членом обыкновенной иерархии и не мог терпеть никакого свободомыслия и новодела. Управлять обителью так, как хотел он, ему не дали и тогда он просто собрал шмотки и свалил.

Как к этому событию могли отнестись церковные власти? Обрести нового раскольника и борца против правящих властей — кому это нужно? И опять было сделано решение вернуть Сергия в свои круги и заставить его любовь к свободе и независимое мышление работать на власть имущих. Для этого, Сергий был возведён в следующий ранг в иерархии, который ставил его уже над многими игуменами и монастырями. Ему поручалось переводить все русские монастыри к общежительному уставу. Жизнь с полным обобществлением имущества, которую Сергий создал в Троицкой обители, вполне соответствовала, социалистическим принципам. Правда, такой порядок мог существовать только благодаря тому, что всех поначалу кормил он один. Общежительный устав монастырей, который был общепринят в Византии, на Руси к началу XIV века распространения не получил. Стандартный монастырь объединял несколько независимых людей, каждый из которых вёл собственное хозяйство, и такие люди были объединены только проведением совместных культовых мероприятий. Совершенно независимо от желания Сергия, тот порядок, который сформировался в Троицкой обители, в точности соответствовал византийской общежительной традиции. Возможно, была подготовлена особая грамота, возможно даже, что эта грамота была создана по требованию самого Сергия, о том, что ему даются неограниченные права на установление общежительного устава на Руси. С этого момента он стал уже полноправным функционером в православной традиции, выражающим точку зрения власть имущих, что, тем не менее, не мешало, а только помогало ему в его литературном творчестве.

Следующий период жизни Сергия от сорока до шестидесяти лет был посвящён в основном общественной деятельности и путешествиям. Возможно, он действительно формально числился игуменом Троицкой обители, но реальной властью он там не обладал и никогда к ней не стремился. В этот период его главной идеей и целью жизни было объединение Руси для отпора монголо-татарам. Его походы по многим городам древнерусских княжеств были повещены дискуссиям о природе монголо-татарского ига и методам, посредством которых можно от него избавиться. Если вся Русь была поделена на множество враждующих между собой кусочков, то на основании чего можно их всех объединить? Из былин созданных, как сказка, возникает образ некого сильного, единого и могучего народа с древней и славной историей. Согласно былинному восприятию истории, некогда существовала сильная и единая страна под началом Владимира Ясно Солнышко, который руководил из Киева всей этой страной. Объективная историческая реальность, однако, говорит о том, что никакой единой страны никогда не существовало, за исключением фантазии древнего летописца Нестора[19]. Для него очевидной прагматической задачей стояло определение Киевской власти, как центральной власти над всей Восточной Европой и поэтому в его представлении Киевская Русь была единым и неделимым государством. Элементарное рассмотрение показывает, что Восточная Европа всегда была разделена примерно на три очень непохожие по психологическому портрету области — это Южная и Юго-западная Русь, Средняя Русь и Новгородская республика или Северо-Западная Русь.

Южная Русь по своей внутренней психологии близка к католикам. Средняя Русь — к греко-византийскому православию, а Новгородская республика была относительно светским государством, где вопросы торговли и всенародной демократии всегда стояли выше религиозной власти. Судя по всему, их больше волновал доход от торговли, чем кто у них в церквях — католики или православные и они могли поменять себе церковную систему в зависимости от прагматической выгоды. Противоречие между католически ориентированным югом Руси и православной Средней Русью отдаются даже сегодня в виде раскола Украины на католический запад и православный восток.

Но, Сергий, призывавший к объединению Руси, воспитанный на летописях Нестора, скорее всего, понимал существование единой и мощной Киевской Руси вполне буквально. Была великая страна, которая развалилась на мелкие княжества и которую нужно собрать вместе. К 70-м годам XIV века, когда Сергию было уже под 60 лет, Русь отвыкла от военных сражений. Великая тишина, которую принёс за собой союз с Ордой, привела к тому, что к этому времени Русь раскисла, опухла от сна. Можно было бесконечно теоретизировать о патриотизме и объединении против монголо-татар, но что в действительности представляет собой реальная война никто особенно и не помнил. Благодаря этому стала возможной Куликовская битва, в которой объединилось большинство среднерусских княжеств, но которая привела к страшным и совершенно неоднозначным последствиям.

Когда митрополит Алексий состарился и встал вопрос о новом митрополите сразу вспомнили про Сергия, популярность которого в то время на Руси уже зашкаливала, и слово которого могло значить больше, чем слово самого великого князя Дмитрия. Но нужен ли был Дмитрию такой митрополит, который бы обладал большим влиянием, чем он сам? Вряд ли. Полагаю, что формальные смотрины нового предполагаемого митрополита были устроены в 1375 году, когда Сергий был приглашён формально для того, чтобы окрестить сына великого князя Дмитрия. Тут нужно заметить, что обычные иеромонахи не могут проводить такой обряд — это может сделать только белый священник. Всё говорило о том, что это были фактически смотрины нового предполагаемого митрополита на замену Алексию. Судя по всему Дмитрий Донской недолюбливал религиозных людей. Это было возможно связано может быть с тем, что долгое время страной фактически правил митрополит Алексий. Автор русских былин ему вполне мог подойти. На сходе 1375 года в Переславле-Залесском собрались очень многие влиятельные люди со всей Руси. Там были даже литовские князья, а также представители Новгородской республики.

Я думаю, что Сергий очень хорошо подготовился к этому серьёзному мероприятию и привёз туда специально написанное по этому случаю «Слово о полку Игореве». Это была не обычная былина, которыми был так хорошо известен народный сказитель Боян, а произведение совершенно иного класса, написанное по мотивам былин сего времени, на основании реальной русской истории, то есть в стиле исторического романа. Слово было торжественно прочитано перед всеми князьями, которые после этого стали обсуждать стратегию противодействия Орде. Как общество отнеслось к Сергию, в аспекте его возможного митрополитства? В литературе есть один эпизод, который с моей точки зрения вполне адекватно и с исчерпывающей точностью проводит психоанализ этих смотрин Сергия в высшем свете. В книге Ф.М. Достоевского «Идиот» князь Мышкин приходит на смотрины в высшее общество, которое оценивает его на предмет возможного супруга Аглаи. Он, конечно, выложился по полной, хотя в конце и свалил любимую вазу. Он горячо и с чувством говорил о многих проблемах современности, но в результате его выступление было характеризовано очень лаконично «Какой человек? Больной человек!». В канцелярском мире, полном своих традиций и мертвечины, реальное и живое, рассматривается не как преимущество, а как признак невменяемости. Всем стало ясно, что Сергий никогда не будет митрополитом и главой русской православной церкви. Зачем великому князю Дмитрию такой неуправляемый и нестандартный митрополит, который при этом ещё и пользуется огромной всенародной, к тому же скандальной славой?

Не смотря на то, что официально Сергий был отвергнут и к его творчеству отнеслись не более чем с нисхождением и пониманием, возможно именно тогда «Слово о полку Игореве» было записано со слов самого Сергия каким-нибудь умелым псковским писцом, который оказался там при случае. Скорее всего, именно этот единственный экземпляр записи «Слова» и был впоследствии обнаружен князем Юрием Дмитриевичем или самим Епифанием Премудрым и перенесён на тайное хранение в Григорьевский затвор[20]. Не смотря на то, что некоторые части «Слова» и имели хождение в изустной традиции вместе с остальными былинами Баяна, но записано это было всего один раз. Григорьевский затвор в XV веке самое надёжное место для произведения Сергия. Он был родом из Ростова и там считался своим в доску, никто его бы там не сдал, даже не смотря на не совсем традиционный стиль «Слова о полку Игореве». Может быть в Григорьевском затворе, «Слово» стало известно нескольким разным писателям, которые создали под его влиянием несколько произведений, посвящённых Куликовской битве и которые были собраны вместе в «Задонщине» под общей редакцией Софония-Епифания. Интересно, что текст СПИ повлиял только на «Задонщину» и ни на какое другое древнерусское произведение, хотя строгий анализ показывает, что «Задонщина» была компиляцией многих независимых сочинений на тему о Куликовской битве под влиянием «Слова о полку Игореве». Чуть позже язык «Слова» стал уже очень трудным для восприятия, а раньше никто даже не знал о его существовании. Всё это является аргументами в поддержку того, что «Слово» было написано именно в конце XIV века и имело прямое отношение к Куликовской битве.

Документально подтверждается, что сразу после того, как Сергий вернулся в обитель из Переславля-Залесского, то очень сильно заболел и фактически не выходил из своей кельи полгода. С психологической точки зрения это можно понять, как состояние депрессии, которая возникла после снисходительного отношения к его пламенному творчеству. Не исключено, что он ожидал значительно большего и не получив заслуженного внимания впал в глубокую депрессию. Ситуацию можно проиллюстрировать следующими стихами Владимира Высоцкого

И об стакан бутылкою звеня,
Которую достал из книжной полки
Он выпалил: «Да это-ж про меня…
Про нас про всех… какие к чёрту волки…»

Ну все — теперь, конечно, что-то будет.
Уже три года — в день по пять звонков.
Меня к себе зовут большие люди,
Чтоб я им пел «Охоту на волков».[21]

И как общий вывод из опыта выступлений перед сильными мира сего другие стихи…

Я шел домой — под утро, как старик,—
Мне под ноги катались дети с горки,
И аккуратный первый ученик
Шел в школу получать свои пятерки.

Ну что ж, мне поделом и по делам —
Лишь первые
пятерки получают…
Не надо подходить к чужим столам
И отзываться, если окликают.[22]

Был ли Сергий Радонежский революционером как организатор и вдохновитель освободительной войны против татаро-монгольских захватчиков? Для ответа на этот вопрос нужно вспомнить, какую именно роль в осуществлении буржуазно-демократической революции в России 1992 года сыграли Владимир Высоцкий, Виктор Цой и Андрей Макаревич. Никто и никогда не назовёт их революционерами в обыкновенном смысле этого слова. Они были своеобразной чашкой крепкого кофе, которое может стимулировать и возбуждать, но при этом безотносительно к тому, какие именно функции возбуждаются. В начале 1980-х годов магнитофонные записи Высоцкого и Макаревича доносились изо всех окон и значительно стимулировали весь процесс «Перестройки» от начала и до конца. По прошествии некоторого времени, в большинстве своём, население стало считать «Перестройку» чуть ли не преступлением Михаила Горбачёва против своего народа. Творчество Высоцкого было основательно подзабыто, а телевизионный имидж представил его похожим на очередного рок-музыканта, умершего от наркоты. Макаревичу, запутавшемуся в своих собственных взглядах на жизнь после заигрывания со властью, припомнили его еврейское происхождение, за что он получил эпитет «жидёнок мерзкий, соловей кремлёвский», а после, когда, наоборот, записался в оппозиционеры — «жидом, продавшемся Бандере». Виктор Цой, в отличие от Макара умер во-время и поэтому так и остался в числе народных героев. Если основным настроением народа является скрытое желание уничтожить врага, то чашка крепкого возбуждающего напитка приведёт к тому, что весь народ поднимется на борьбу с врагом. Если аналогом Михаила Горбачёва в конце XIV века был великий князь Дмитрий, то аналогом Владимира Высоцкого был Сергий Радонежский.

Непонятно имело ли это прямое отношение к СПИ, но как раз примерно в это время произошло два события, хорошо запечатлённых в истории. В 1375 году в Новгороде были казнены лидеры ереси стригольников. Под 1375-1376 годом летописи сообщают, что в Новгороде предали казни трех «развратников христианские веры». Ересь пошла из Пскова (опять тут Псков…), точная платформа неизвестна. Они выступали против РПЦ аналогично староверам беспоповцам. В 1375 году опять подняла голову Тверь, претендуя на великое княжение. Дмитрий смог собрать соединённую армию против Твери и договориться с ней.

Возможно его былины сего времени передавались из уст в уста по всей Руси, но после того, как деятельность Дмитрия была осуждена, всё это было тщательно забыто. Не смотря на победу в Куликовской битве при объединении большинства всех среднерусских княжеств, его так и не причислили к лику святых в традициях РПЦ, аш до поместного собора в перестроечном 1988 году[23] . Факт удивительный, если учесть, что Александр Невский был назначен святым уже при митрополите Макарии на Московском соборе 1547 года. Более того, известно, что по каким-то неоднозначным причинам, Дмитрий Донской был вообще отлучён от церкви и предан анафеме в 1378 году, формально законным на то время митрополитом Киприяном[24]. Не исключено также, что его ранняя смерть в 1389 году в возрасте 38 лет была убийством теми, кто был недоволен его анти-татарской политикой.

Несколько десятилетий до Дмитрия Донского всеми делами Руси управлял митрополит Алексий. «Великая тишина», вызванная союзом и покровительством Орды, очень тепло принималась православной церковью. Когда Дмитрий Донской начал резко выступать за войну с Ордой — это могло сильно не понравиться церковным буграм и его отлучили от церкви скорее всего именно из-за антитатарской политики. Интересно, что на время Куликовской битвы великий князь Дмитрий был отлучён от церкви и поэтому его никто не мог «благословлять» — или это благословение не имело никакого отношения к формальной церкви. Это ещё одно наблюдение в поддержку гипотезы о том, что «Слово о полку Игореве» было написано во второй половине XIV века, чтобы вдохновить на войну против монголо-татар.

Исторические последствия Куликовской битвы были очень неоднозначны. Если вспомнить стандартную школьную программу по русской истории, то мы найдём, что Куликовская битва была великой победой над монголо-татарами единого русского народа. Но, посмотрим внимательнее, к чему в результате привела Куликовская битва. Это было страшное и кровопролитное сражение. Оно было выиграно незначительным перевесом русичей и фактически было осуществлено благодаря участию на стороны объединённых русских войск ордынской конницы. На поле сражения полегло 8/9 русского войска. Общие потери точно не известны и колеблются от 30.000 человек до 800 тысяч. Судя по всему, это была страшная национальная трагедия, поскольку ни к каким непосредственным материальным выгодам не привела. Википедия пишет:

Московский боярин Михаил Александрович сделал печальный доклад о гибели более 500 бояр (40 московских, 40-50 серпуховских, 20 коломенских, 20 переяславских, 25 костромских, 35 владимирских, 50 суздальских, 50 нижегородских, 40 муромских, 30-34 ростовских, 20-23 дмитровских, 60-70 можайских, 30-60 звенигородских, 15 углицких, 20 галицких, 13-30 новгородских, 30 литовских, 70 рязанских.

Погибло много людей, а что конкретно было приобретено? В 1382 году Тохтамыш привёл на Русь большое войско. Сергий Радонежский бежал в Тверь. Теперь уже никто из русских князей не поддержал великого князя Дмитрия, и он остался совсем один. Дмитрий бросил всё, Москву, свою жену и бежал в Вологду. В народе это было вполне адекватно расценено, как трусость. Он спас себе жизнь бегством из Москвы, поскольку если бы он не бежал, то наверняка бы её лишился. Да и трусостью это признать довольно трудно, поскольку какой смысл бросаться на амбразуру. Тем не менее, Москва осталась один на один с Тохтамышем без великого князя. Может ли человек, бежавший от своего народа в трудную минуту, быть причислен к лику святых, этот вопрос остаётся на совести русской православной церкви. Тохтамыш сжёг Москву и много других русских городов. Очевидно, что после этого, все, кто были причастны к вдохновению русского народа на войну с Ордой, должны были впасть в опалу.

«Не сотвори кумира…»

Остаётся только догадываться, в каком положении находился игумен всея Руси, отец Сергий, бывший одним из главных зачинщиков русского бунта против монголо-татар. Он не то чтобы был признан врагом народа, а просто был забыт, ровно настолько, насколько сегодня фактически забыт Владимир Высоцкий. В результате, последний десяток лет своей жизни он как раз вполне мог вписался в тот самый образ «Преподобного старца» ведущего тихий и скромный образ жизни трудолюбивого монаха. Поэтому нет ничего удивительного, что в православной традиции он остался именно «Старцем». В 1408 году вся Троицкая обитель была сожжена ханом Едигеем и, наверное, очень мало что вообще осталось от старца Сергия. Новая обитель была построена к 1412 году и примерно на это время приходится создание Епифанием Премудрым первоначального жития Сергия Радонежского, которое до нас не дошло. Считается, что в 1410-е годы Епифаний Премудрый занимал достаточно высокое положение в обители «се духовник в велицей лавре всему братству».

С какой целью он написал своё житие? Прежде всего, нужно принять во внимание покровительство князя Юрия Дмитриевича, который финансировал его творчество. Епифаний, в своей юности был свидетелем поэта Сергия и автора «Слова о полку Игореве», и после — жизни тихого и скромного старца. Он понимал, что если ничего не сделать, то память об этом человеке будет полностью стёрта. Ему нужно было написать такое житие, чтобы перед церковным миром предстал настоящий святой и вместе с этим талантливый поэт. В житие можно найти остатки описания его поэтической деятельности, оставленные в окончательном варианте только в связи с описанием чудес. Он кричал из живота матери. Зачем это было добавлено? Такое чудо может предварять рождение поэта и народного сказителя. Самый главный эпизод, который указывает на особый поэтический дар Сергия — это встреча его с таинственным странником, который дал ему божественный дар прекрасного знания русского языка. В дальнейшем, очевидно, описание самих продуктов его поэтического творчества было устранено, поскольку не вписывалось в традиционное описание жизни византийского «святого», но встреча со странником, подарившим ему божественный поэтический дар… это вполне уникально.

В результате, Сергий Радонежский, благодаря своим трудам и старанию последних лет жизни, а также его фанату князю Юрию Дмитриевичу, Епифанию и технически безукоризненному Пахомию Логофету, перешёл на следующую ступень в церковной иерархии — стал святым в чине преподобных. Однако, известная сказка Пушкина «О рыбаке и рыбке» рассказывает, что происходит после того, как вольная царица просит золотую рыбку исполнить последнее желание…

Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках [25]

Результатом такого желания должно быть в конечном итоге возвращение Старухи к тому, с чего она начала. Для «Преподобного Сергия» — это должно означать возвращение из лика святых к статусу просто гениального поэта, автора русских народных былин, и «Слова о полку Игореве», а для церковного истэблишмента — чистосердечное раскаяние в преступлении против нравственности за нарушение «Второй заповеди»: «Не сотвори кумира». Посмотрим, как аналогичное возвращение из святых в просто талантливые люди находит своё отражение в русской классической литературе. В книге Достоевского «Братья Карамазовы» очень характерным является эпизод с пропахшем старцем. Святой праведник, который широко почитался и в церковной среде и в народе после смерти пропах. В сущности, в этом нет ничего необычайного, поскольку любое мёртвое тело со временем начинает издавать тлетворный запах, но в христианской традиции, и так записано во многих житиях, считается, что у святых тело пахнуть не может. Исходя из понятий культа, идеи и мысли человека и вся его жизнь не играет никакой роли, если он не соответствует стандартным критерием «святого». Именно поэтому обыкновенно в «святые» зачисляют только по прошествии определённого времени, когда на реального человека можно одеть ангельское одеяние. Сразу после смерти обыкновенный человек «святым» быть назван никак не может. В обожествлении «святого» имеет значение только нечеловеческая природа. Всё реальное и человеческое противоречит основной концепции. Идите, обожествляйте Михаила Лермонтова… слабо?

Если будет строго доказано, что автором «Слова о полку Игореве», совершенно живого и свободного поэтического произведения, является святой и преподобный отец Сергий, то предполагаемый эффект вполне будет соответствовать истории с пропахшем старцем из книги «Братья Карамазовы». Хотя, мне очень трудно представить себе, как именно попы и монахи будут выносить изо всех своих церквей и сжигать иконы Сергия Радонежского. Но ведь они же прокляли и отлучили от церкви великого русского писателя Льва Толстого, значит им уже не привыкать. К тому же в Православии есть прецедент, когда святая Анна Кашинская была деканонизирована по причине того, что как утверждали церковники, при обретении её мощей пальцы Анны были сведены двуперстно. Реальная же причина её деканонизации была в том, что Анна Кашинская, у которой Московские власти уничтожили всю семью, была использована в своих целях антигосударственной и в том числе старообрядческой оппозицией.

Святое, при ближайшем рассмотрении, оказывается смердящей гнилью, а живое и реальное никогда не называют святым. Это говорит о принципиальных проблемах самой концепции «святого» и того, что причисляют к «святому». Если в воде живёт много микроорганизмов, она может зацвести, испортиться и проч. но такая вода в действительности является живой, потому что в ней много реальной жизни. Вода, которая полностью мертва и лишена всякой жизни, которая никогда не цветёт — мёртвая вода, тем не менее, обыкновенно и называется «святой». Кстати, не об этой ли концепции в образной форме нам рассказывают русские народные сказки… а ведь реальным автором этой концепции мог бы быть тот же самый Сергий Радонежский. Мёртвая вода в сказках заживляет раны, а живая вода воскрешает из мёртвых. Святая мертвечина церковных традиций может психологически вылечить нравственную рану, но реальное возрождение живого человека может быть только посредством того влияния, которое даёт например классическая драматическая литература. Мёртвая вода это аналог морфина — тормозящего наркотика, временно снимающего боль, а живая вода — это чашка крепкого кофе, стимулирующего и возбуждающего напитка. У А.С. Пушкина есть стихотворение «Памятник».

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.

Это хорошо, если такой памятник отражают реальную и живую душу человека, которая может пережить и прах и тленья, но чаще всё же памятники воздвигнутые людьми создаются с целью создания культа личности и отражают мертвечину и тухлятину святого образа, но никак не живую душу. Прекрасно зная это стихотворение, В.С. Высоцкий откорректировал его, написав свой «Памятник». В этом стихотворении, его не устраивает мёртвый образ, который ему воздвигли. Он не хочет быть всаженным в привычные рамки с распрямлённой косою саженью, чтобы расторопные члены семьи стесали с гипса его азиатские скулы и его отчаяньем сорванный голос современные средства науки превратили в приятный фальцет. Конец стихотворения «Памятник» у Высоцкого возвращает к фигуре командора из маленьких трагедий Пушкина…

Я решил: как во времени оном,
Не пройтись ли по плитам, звеня? —
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.

Накренился я — гол, безобразен,—
Но и падая, вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой,
И когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я: «Похоже — живой!

Если моё предположение о том, что талантливый поэт был превращён в «преподобного святого» верно, то эта история поднимает целую концепцию о механизме мифотворчества. Изучение этого процесса может объяснить возникновение практически всех религиозных мифологических персонажей, как трансформацию живого человека в абстрактный объект с единственной и корыстной целью усиления влияния сильных мира сего. Другая, не менее важная тема — это взаимоотношение таланта и власти. Когда поэт начинает работать на власть имущих, то он при этом теряет своё призвание и проклинается своим народом, не потому что народ против власти, а потому что настоящий народный поэт и «Меч кесаря» не совместимы в принципе, ни при какой власти, просто потому, что она власть. В театре на Таганке, в спектакле про Галилея по Бертольду Брехту, Высоцкий читал монолог Галилея. Учёный объяснял, что если он отдаёт своё творчество властям, чтобы они употребили или злоупотребили его в своих корыстных целях, то такой учёный теряет своё призвание.

И самое главное, Сарти, я понял: мне никогда не грозила настоящая опасность. Одно время я был так же силен, как власти. Но я отдал свое знание власть имущим, чтобы те их употребили или не употребили или злоупотребили ими, как им заблагорассудится, в своих собственных интересах. Я предал свое призвание. И человека, который совершил то, что совершил я, нельзя терпеть в рядах людей науки. [26]

 

Шавыкина Пустынь на Княжем острове

Единственное упоминание о православии в СПИ связано с тем, что после возвращения из плена Игорь едет к Святой Богородице Пирогощей. Это таинственное место обсуждалось очень много. Что это за такая Пирогощая Богородица? Дело в том, что Дмитрий Донской обещал Сергию Радонежскому, что в случае победы над Мамаем воздвигнет в честь этой победы монастырь, о чём упомянул Епифаний в «Житии Сергия Радонежского». Слово Пирогощая некоторые понимают от греческого Пиро — извергающая огонь, а некоторые как Башенная, поскольку какая-то своеобразная икона Богородицы находилась в башне Киевского собора. После победы над Мамаем, Дмитрий Донской создал монастырь «На Дубенке» — «Шавыкину пустынь». Он находился недалеко от нынешнего села Закубежье в Сергиев-Посадском районе. В 1990-х годах на месте где стоял монастырь, проводились раскопки[27] , и его существование датируемое концом XIV века было доказано. Старинное изображение монастыря начала XVIII века прямо перед тем, как он был упразднен, показывает очень оригинальную архитектурную конструкцию, состоящую из нескольких башен.

На месте, где находился монастырь «на Дубенке» сегодня, стоит небольшой крест, к которому каждую осень местные жители традиционно совершают крестный ход. Сравнение этого скромного креста с Троице-Сергиевой Лаврой символизирует, как далеко может разойтись реальная жизнь человека и виртуальный имидж, созданный сильными мира сего в угоду правящей идеологии. Монастырь на Дубенке — это память о реально жившем человеке, а Троице-Сергиева лавра — это кумир, сотворённый людьми, не имеющий к реальности почти никакого отношения.

Но в чём же истинное и глобальное значение творчества Сергия Радонежского? Думаю, что его функцию можно сравнить с тем, что сотворил Пушкин. Пушкин считается основателем «русского литературного языка». Сергий, если он автор «Слова о полку Игореве» и русских народных былин, должен быть назван «основателем разговорного русского языка». Строгая дифференциация живого русского языка от мертвечины канонов старославянской грамматики и всяческое его обогащение словами и оборотами из других языков — это реальное освобождение нового языка от всяческих уз, сдерживающих его развитие. А можно ли в этом контексте назвать Сергия «основателем русского языка»?

Примечания

  1. Стойло Пегаса — поэтическое кафе в Москве, выделенное Луначарским «Ассоциации вольнодумцев», одним из основателей которой был Сергей Есенин. Это было кафе «Бом» на Тверской, между Большим и Малым Гнездниковскими переулками, бывшее кафе клоуна Бома из дуэта Радунский-Станевский Бим и Бом.
  2. Мещерский Никита Александрович (1.01.1906, с. Черчиково Смоленской губ. — 3.03.1987, Ленинград). В 1932 репрессирован (реабилитирован в 1960). Крупный филолог, специалист по истории русского литературного языка, древнеславянской переводной письменности, древнерусской переводной литературы. Монографии: «История Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе» (М.; Л., 1958); «Источники и состав древней славяно-русской переводной письменности IX—XV веков» (Л., 1978), «История русского литературного языка» (Л., 1981)).
  3. Пахомий Серб (Логофет) (ум. после 1484) — составитель и редактор ряда житий, похвальных слов, служб и канонов, переводчик и писец. Всего перу П. принадлежат десять или одиннадцать житий: Варлаама Хутынского, Сергия Радонежского, Никона Радонежского, митрополита Алексея, Кирилла Белозерского, Михаила Черниговского и других.
  4. Радонеж расположен на мысу, на берегу реки Пажи. Название — древняя притяжательная форма от языческого имени «Радонег» — говорит о его глубокой древности. В первые десятилетия татарского ига там сидели татарские баскаки, о чем свидетельствует как местный фольклор, так и названия урочищ «Ханская пустошь» и «Баскаково».
  5. Название город получил от реки Киржач. Соотносится с мокшанским или эрзянским словом со значением «левый», в разных диалектах имеющим форму кержи, керч или керш.
  6. Митрополит Алексий (в миру Елевферий Фёдорович Бяконт; между 1292 — 1305, Москва — 12 февраля 1378, Москва) — митрополит Киевский и всея Руси, государственный деятель, дипломат. В церковной литературе именуется святителем Московским, всея России чудотворцем. Был фактическим правителем Московского княжества при трёх московских князьях; в 1366 году начал строительство каменного Московского Кремля.
  7. Общежительный (монастырский устав — свод правил проживания монахов в общежительных монастырях, который может содержать также порядок совершения богослужений. Возникновение монастырских уставов связано с появлением общежительного монашества. Первый монастырский устав был создан Пахомием Великим для Тавеннисийского монастыря (Южный Египет) в 318 году. Монастырский устав Пахомия стал основой для Василия Великого при составлении им «Пространно изложенных правил для монахов» для основанного им в Каппадокии монастыря. Устав Василия, сохранился в православном иночестве до сегодняшнего дня.
  8. Переяславо-Залесский съезд (1374) — съезд русских князей в Переяславле-Залесском, по случаю крещения Юрия Дмитриевича — сына московского князя. Крестил Сергий Радонежский. На съезде кандидатом в митрополиты был избран московский ставленник Митяй. Cлужил консолидации вокруг Москвы антиоордынских сил, в том числе и находившихся в составе Великого княжества Литовского.
  9. Василий II Васильевич Тёмный (10 марта 1415 — 27 марта 1462) — великий князь московский с 1425 года, пятый (младший) сын великого князя владимирского и московского Василия I Дмитриевича и Софьи Витовтовны.
  10. В ряде светских энциклопедий указано, что Сергий причислен к лику святых в 1452 году. Некоторые светские историки считают, что Сергий причислен к святым по политическим мотивам волей великого князя Василия Тёмного. Информация о почитании Сергия Радонежского католиками разноречива. Официальное мнение римской католической церкви заключается в том, что «Нельзя говорить о Сергии Радонежском как о святом, потому что в Русской Церкви не было святых после разделения Церквей».
  11. Иван Андреевич (Можайский, Стародубский) (? — ок. 1485) — удельный князь Можайский в 1432 — 1454 годы, князь Стародубский с 1454 года, старший сын князя Можайского и Верейского Андрея Дмитриевича, внук Великого князя Московского Дмитрия Донского.
  12. Повесть временных лет («Первоначальная летопись» или «Несторова летопись») — наиболее ранний из дошедших до нас древнерусских летописных сводов начала XII века. Известен по нескольким редакциям и спискам с незначительными отклонениями в текстах, внесёнными переписчиками. Был составлен в Киеве.
  13. Сарское городище — укреплённое поселение VII — начала XI веков в Ярославской области. Сарское городище находится южнее озера Неро, в излучине реки Сара, к югу от станции Деболовская недалеко от Ростова Великого. Племенной центр мери, выполнял также торговые и военные функции. Имел сложную, дважды обновлявшуюся систему укреплений, на его территории обнаружено большое количество предметов вооружения.
  14. Меря, меряне — древнее финно-угорское племя, проживавшее в Верхнем Поволжье. На территории современных Московской, Ярославской, Ивановской, восточной части Тверской, южной части Вологодской и западной части Костромской областей России. А также общее название славяно-финского населения (мерянская культура), проживавшего на этой территории во второй половине I тысячелетия н. э.
  15. Протасий (? — после 1332 года) — боярин, московский тысяцкий, один из ближайших сподвижников Ивана I Калиты. Известен участием в решении хозяйственных вопросов Московского княжества. В некоторых источниках именуется как «старейшина градский». В «Житии митрополита Петра» , написанного в 1327 году, Протасий упоминается как порученец, доверенное лицо, душеприказчик с весьма лестными характеристиками.
  16. Владимир I Святославич (др.-рус. Володимиръ Святославичь, ок. 960 г. — 15 июля 1015 г.) — князь новгородский в 970 — 988 годах, великий князь киевский, при котором произошло крещение Руси. В былинах известен под именем Владимира Красно Солнышко, «ласкового князя Владимира». Ко времени его правления относятся подвиги трёх богатырей. Типичный образ князя Владимира в былинах — собирательный: в нём объединены черты некоторых более поздних правителей, а историческая достоверность, возможно, искажена.
  17. Константин Георгиевич Паустовский (19 (31) мая 1892, Москва — 14 июля 1968, Москва) — русский советский писатель, классик отечественной литературы. Особое место в творчестве Паустовского занимает Мещёрский край. О любимой им Мещёре Паустовский писал: «Самое большое, простое и бесхитростное счастье я нашёл в лесном Мещёрском краю. Счастье близости к своей земле, сосредоточенности и внутренней свободы, любимых дум и напряженного труда. Средней России — и только ей — я обязан большинством написанных мною вещей».
  18. «Звенящие кедры России» (движение «Анастасия», культ Анастасии) — новое религиозное движение, действующее в России и ряде других стран. Основано на идеях из серии книг «Звенящие кедры России» Владимира Мегре. В движении отсутствует какая-либо жёсткая структура, централизованная организация, иерархия или авторитарные руководители, фиксированное членство и взносы. Отсутствует также и унифицированная идеология.
  19. Нестор Летописец (ок. 1056 — 1114) — древнерусский летописец, агиограф конца XI — начала XII вв., монах Киево-Печерского монастыря. Традиционно считается одним из авторов «Повести временных лет» , которая имеет фундаментальное значение для славянской культуры.
  20. Григорьевский затвор — упразднённый монастырь в центре Ростова. Назван в честь Григория Богослова. Основан Константином Всеволодовичем в стенах ярославского Спасского монастыря как учебное заведение. Таким образом, Григорьевский затвор, возможно, является первым учебным заведением на Северо-Востоке Руси. Возможно именно здесь автор «Слова о полку Игореве» — Сергий Радонежский — научился грамоте и изучал древнерусские летописи.
  21. В.С. Высоцкий «Прошла пора вступлений и прелюдий».
  22. В.С. Высоцкий «Мне в ресторане вечером вчера»
  23. Имя Дмитрия Донского за несколько столетий стало символом русской воинской славы. В 2002 учреждён Орден «За Служение Отечеству» в память святого великого князя Дмитрия Донского и преподобного игумена Сергия Радонежского. В русском флоте именем князя в разное время были названы парусные линейные корабли 1771 и 1809 годов постройки, винтовой фрегат, океанский броненосный крейсер и атомная подводная лодка. Причислен к лику святых только на Поместном соборе РПЦ в 1988 году.
  24. Великий князь Дмитрий Донской в 1378 году был отлучен от церкви и проклят за антицерковную деятельность специальным посланием митрополита Киевского Киприана, святые мощи которого были обретены при перестройке Успенского собора Московского Кремля 27 мая 1472 года и покоятся рядом с мощами святителя Московского Фотия. Это означает, что или Сергий Радонежский не мог благословлять его на Куликовскую битву или благословение Сергия не имело никакого отношения к делам РПЦ.
  25. А.С. Пушкин. «Сказка о рыбаке и рыбке»
  26. Бертольд Брехт «Монолог Галилея». Исполнялось В.С. Высоцким в спектакле театра на Таганке «Галилей».
  27. С. З. Чернов в 1989-1990 гг. провел археологические раскопки на Шавыкиной пустоши. По результатам раскопок он сделал вывод, что «Успенская Дубенская Шавыкина пустынь… возникла во второй половине – конце XIV в…» Чернову известно, что М. В. Толстой в своих выводах относительно местонахождения Успенского Дубенского монастыря руководствовался испорченным текстом Жития Серапиона Новгородского, но он остался при мнении, что этот монастырь должен располагаться на Княжем острове и что именно эта обитель, следы которой обнаружил Толстой, была основана в честь победы на Куликовом поле.

© Serge Shavirin — Page created in 0,125 seconds.