О чём плачет Бахчисарайский фонтан?

Двойная спираль ДНК в основании Бахчисарайского фонтана. Что символизирует магометанская луна, осенённая крестом. Лунный бог Нанна и русская буква «Ш». Полумесяц со звездой, как символ богини Танниты. Что пьют праведные из фонтана Сельсебиль? Почему два народа не могут ужиться под одной крышей? Иных уж нет, а те далече…

Вот какую притчу о Востоке
Рассказал мне старый аксакал.
«Даже сказки здесь — и те жестоки», —
Думал я — и шею измерял.

В.С. Высоцкий «Баллада о короткой шее»

Персидский поэт Саади жил в XIII веке. Он создал несколько стихотворных и прозаических произведений где в качестве поучительных примеров приводил воспоминания из своей скитальческой жизни. В пушкинские времена, поэма «Бустан» ещё не была переведена ни на один из восточных языков. Эпиграф к поэме «Бахчисарайский фонтан» взят из известной тогда в России «восточной» поэмы «Лалла Рук» английского романтического поэта и прозаика Томаса Мура (1779—1852), написавшего в ней о фонтане, «на котором некая рука грубо начертала хорошо известные слова из Сади: «Многие, как я, созерцали этот фонтан, но они ушли, и глаза их закрыты навеки»[1]. Изначально речь шла о фонтане, однако фраза «иных уж нет, а те далече» — изобретение самого Пушкина, получившее самостоятельное значение для выражения сожаления о друзьях прошедших лет. Это единственная цитата «из Саади» во всём творчестве поэта и она упоминается прямо или косвенно семь раз, причем еще два раза — в черновых набросках[2]. Не смотря на указание авторства персидскогопоэта, на идею оказала большое влияние поэма Василия Жуковского «Двенадцать спящих дев». В предисловии к своей поэме, начинаюшемся строками «Опять ты здесь, мой благодатный Гений», поэт включил перевод посвящения Гёте к поэме «Фауст»:

И много милых теней восстает;
И то, чем жизнь столь некогда пленяла,
Что Рок, отняв, назад не отдает,
К ним не дойдут последней песни звуки;
Рассеян круг, где первую я пел;
Не встретят их простертые к ним руки;
Прекрасный сон их жизни улетел.
Других умчал могущий Дух разлуки;
Счастливый край, их знавший, опустел;
Разбросаны по всем дорогам мира —
Не им поет задумчивая лира.

Если поменять в восьмой главе «Евгения Онегина» имя «Сади», на «Гёте», то строй и размер строфы сохранятся:

Но те, которым в дружной встрече
Я строфы первые читал…
Иных уж нет, а те далече,
Как Сади (Гёте?) некогда сказал.
Без них Онегин дорисован.
А та, с которой образован
Татьяны милый идеал…
О много, много рок отъял!

«Мечта» у Жуковского включает в себя «благодатного Гения» и «подругу юных дней», что примерно соответствует у Пушкина «странному спутнику» и «верному идеалу». Общий сюжет «Фауста» и «Двенадцати спящих дев» похожи. В обоих случаях главный персонаж заключает контракт с дьяволом, чтобы получить дополнительные возможности в жизни. В отличие от поэмы Гёте, в «Двенадцати спящих девах» в жертву приносится не только душа главного героя, но в добавок и души всех его ни в чём не повинных дочерей. В «Бахчисарайском фонтане» хан Гирей стал виновником смерти нескольких своих наложниц.

Произведения Саади отражают своеобразный «восточный колорит» и одной из центральных тем книги «Гулистан» является зависть, чему полностью посвящён пятый рассказ «О завистниках». Саади в частности пишет:

Я угодил всем, за исключением завистников, которые будут недовольны до тех пор, пока не закончится моё благосостояние.

Он возвращается к теме оскорблённого самолюбия много раз:

Остерегайся того, кто боится тебя, хотя ты можешь одолеть в битве сто таких, как он. Отчаявшаяся кошка может выдрать глаз тигру.

Стрела выходит из раны, но обида остаётся в сердце.

Свет Солнца, озаряющего Вселенную противен глазам летучей мыши

Отвращение невежды к мудрецу в сто раз больше, чем отвращение мудреца к невежде.

В поэме «Бахчисарайский фонтан» попытка хана Гирея сделать одну из наложниц «любимой женой» привела к её гибели. В греческой мифологии этот эффект известен, как «Суд Париса» — победивший получает максимальное наказание. Когда Пушкин увидел в Крыму Бахчисарайский фонтан, то вначале это не произвёло на него большого впечатления. Поэма появилась после того как поэт услышал легенду о полячке Марии Потоцкой, убитой в Гареме ревнивой женой хана. Позже оказалось, что фонтан не имеет к этой легенде никакого отношения, и Пушкин даже не хотел печатать этой поэмы, говоря, что там слишком много из личных воспоминаний близкой ему женщины. «Бахчисарайский фонтан» неизменно возникает как предмет дискуссии по поводу «тайной любви Пушкина». В Бессарабии, где была написана поэма, Пушкин знал много разных женщин, включая даже цыганку, но до сих пор никто не может понять, кому именно он мог посвятить следующие строки:

Все думы сердца к ней летят,
Об ней в изгнании тоскую — ……
Безумец! полно! перестань,
Не оживляй тоски напрасной,
Мятежным снам любви несчастной
Заплачена тобою дань —
Опомнись; долго ль, узник томный,
Тебе оковы лобызать
И в свете лирою нескромной
Свое безумство разглашать?

Фонтан, увиденный Пушкиным в Бахчисарае, отнюдь не является уникальным. Эти фонтаны называются Сельсебиль и встречаются повсеместно на святых местах или кладбищах. Один из них имеется во дворце Топкапы в Стамбуле. Верхняя надпись крымского фонтана прославляет Кырым-Гирея, нижняя является цитатой из 18 стиха 76 суры Корана: «В раю праведные будут пить воду из источника, называемого Сельсебиль». Какой смысл может содержать символика такого странного фонтана?

На гранитном основании, там куда, в конце концов, стекается вода, нарисована двойная спираль, раскручивающаяся по часовой стрелке. С понятием «двойной спирали» связано строение ДНК. В фонтане Сельсебиль вода изначально вытекает из небольшого отверстия в верхней части фонтана и попадает на первую чашу. На эту чашу обычно кладут две разноцветные розы. Из первой широкой чаши вода по каплям стекает в две одинаковые небольшие чаши, расположенные симметрично по краям фонтана и из них стекают в другую широкую чашу, расположенную ниже. Это повторяется три раза. ДНК каждого человека состоит из двух нитей, одна от матери, а другая от отца. Только соединившись вместе, две половины могут образовать новую жизнь. ДНК от отца и от матери абсолютно равноправны, чего нельзя сказать о положении мужчин и женщин в некоторых странах. Однако если в раю, праведники будут пить из фонтана Сельсебиль, то они там должны быть столь же равноправны, как и капли воды в разных чашках фонтана. Геометрическая форма ДНК была обнаружена только в 1953 году группой американских учёных. Постройка фонтана в Бахчисарае датируется 1764 годом, а сама форма фонтана Сельсебиль может восходить к временам пророка Мухаммеда. Над фонтаном, на шпиле, находится достаточно своеобразный символ, описанный в поэме так:

Над ним крестом осенена
Магометанская луна

(Символ конечно дерзновенный,
Незнанья жалкая вина).

Серп луны сегодня расположен над каждой мечетью, хотя его происхождение отнюдь не магометанское. При строительстве мечетей, знак луны был скопирован с византийских церквей и использовался для отличия мечетей от христианских храмов. Не смотря на то, что сегодня полумесяц со звездой считается главным символом некоторых мусульманских стран, ислам отрицает, что он имеет какое-то отношение к пророку Мухаммеду и Корану ввиду его явного языческого происхождения. Впервые полумесяц со звездой или солнцем появился в Древнем Шумере. В шумеро-аккадской мифологии, бог Луны Нанна путешествует вокруг Земли в барке. Нарисованный горизонтально, выпуклостью вниз, полумесяц изображает месяц-лодку. Имя бога Нанна стало произноситься, как «Син». От имени этого бога была образована буква шумерского алфавита, напоминающая по форме египетский иероглиф, означающий «плодородную ниву» и древнееврейскую букву «Шин», перешедшую в русский язык, в обход древнегреческого, в виде буквы «Ш». Детьми бога Нанна был бог Солнца Уту и богиня Венеры Инанна. Звезда с полумесяцем в Шумере означали отца и сына, путешествующих вместе по небу. Потом, символ полумесяца со звездой перешёл к финикийцам и стал означать богиню Танниту (Таня?) — богиню Луны, аналог греческой Астарты или вавилонской Иштар, олицетворение богини Венеры. Использование мусульманами символов лунной богини действительно можно назвать «дерзновенным» и «виной жалкого незнания».

Если присмотреться к символу на вершине Бахчисарайского фонтана внимательнее, то там расположена отнюдь не традиционная «магометанская луна», а предмет похожий на лиру, символ поэзии или арфу, музыкальный инструмент впервые появившийся тоже у шумеров на реках Вавилонских. Вместе с лирой изображён не традиционный крест, а что-то, напоминающее вершину минарета. Если поэзия осенена минаретом, то лира может символизировать пророка Мухаммеда, чьё творчество, как говорит Ислам, боговдохновенно и имеет исключительно божественное происхождение.

Если два разных народа, в какой-то момент истории, встречаются на общей территории, то теоретически они должны дополнить друг друга до целого, как дополняют до целого две молекулы ДНК. Каждая половина привносит что-то позитивное и такое единство противоположностей должно создать новый организм, в котором проблемы одной стороны компенсируются преимуществами другой. По этой причине, в ДНК, большинство генов дублированы два раза. Но уроки истории говорят совсем об обратном. Народы обычно не способны к синтезу, потеря национальной уникальности приводит к гибели. Шумеры и аккадцы были два разных народа и существовал период, когда они составляли одно государство. Шумерская цивилизация имела высочайший культурный и нравственный уровень, но характерным свойством шумеров, был индивидуализм. Шумеры жили в нескольких независимых городах государствах, постоянно воевавших между собой. Независимое и свободное мышление всегда противоречит чувству единства. При нападении диких народов, шумеры никогда не могли объединиться, чтобы выжить. Первое единое государство в междуречье было создано Саргоном Великим. Возможно, символ двуглавого орла появился впервые при нём, и означал единое царство Аккада и Шумера. Аккад для шумеров должен был играть роль «ребра жёсткости». Но, синтез Шумера и Аккада не создал нового государства, двуглавый орёл оказался не сверх-птицей, а генетической химерой, которой не суждено было выжить.

Древнеегипетские письменные источники, включая амарнский архив, не содержат описание сосуществования в Египте египтян и евреев, как об этом рассказывает Ветхий завет. В Египте не найдено ни одного упоминания о каких бы то ни было событиях, напоминающих библейский «Исход». Зигмунд Фрейд в своей книге «Этот человек Моисей» предположил, что возникновение первых библейских писаний могло относится к амарнскому периоду египетской истории, а единобожие явилось прямым следствием творческого переосмысления революции Эхнатона. Его идеи могли стать руководящей и направляющей силой, ядром политической системы Древнего Египта, а Эхнатон остался бы живее всех живых. Но этого не произошло. Имя Эхнатона и его подвиги египтяне постарались полностью стереть из своей истории, как «великий грех и вероотступничество». Не исключено, что после реставрации традиционных египетских традиций, некоторая часть населения Египта, прежде всего население города Ахетатон, покинула Египет и поселилась в глухих иудейских горах, вдали от цивилизации. Одна наложница выжила другую. Именно так поступали русские старообрядцы после Раскола. Расколоть народ на части конечно можно, но как потом сложить его вместе?

Противостояние Московского государства и Новгородской республики закончилось тем, что Иван III не просто захватил её и присоединил к себе. Он расселил всё население Новгородской республики равномерно по территории Московского государства и тем самым уничтожил принципиальную возможность возникновения независимого образования, потенциально враждебного Москве. Иван Грозный, после захвата Казани, не стал заниматься расселением. Он просто поставил в Казани своих людей, оставив всё как есть. Это привело к тому, что Татарстан, как относительно независимое образование, дожил до сегодняшнего дня. Историческая общность «советский народ» должна была объединить в могучий нерушимый союз больше десятка разных народов. Почему же они не захотели быть вместе после того, как коммунистическая идеология и социалистический способ ведения хозяйства приказали долго жить? В первой главе Евгения Онегина, Пушкин пишет:

Так я, беспечен, воспевал
И деву гор, мой идеал,
И пленниц берегов Салгира.
Теперь от вас, мои друзья,
Вопрос нередко слышу я:
«О ком твоя вздыхает лира?
Кому, в толпе ревнивых дев,
Ты посвятил ее напев?»

Если бы «иной разум» решил обратиться с каким-то посланием к кому-то конкретно, то результатом могла быть только злоба и зависть окружающих. А нужно ли ему таким образом осчасливить свою избранницу, особенно если в раю все праведники равны и будут пить из фонтана Сельсебиль? Но всё-таки… с кого же был образован «Татьяны милый идеал«?

Примечания

  1. Энциклопедия Пушкина
  2. Рольф-Дитрих Кайль (Бонн, Германия) «Как Сади некогда сказал…» (Из наблюдений над «ориентализмом» А. С- Пушкина)

© Serge Shavirin — Page created in 0,103 seconds.